Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

Джон хотел заснять, как Джеффри работает с тремя разными клиентами, а потом выбрать для финальной версии “лучший” дубль в качестве образцового примера его работы. Джеффри попытался ему возразить, апеллируя к тому, что, во-первых, ему и одного дубля хватит с головой, а во-вторых, чем бы ни обернулась сессия, по крайней мере, это будет подлинная и правдивая иллюстрация его методов. “Раз уж на то пошло, — пояснил он, — меня тошнит от самопровозглашенных экранных экспертов, которые пускают пыль в глаза зрителю”. Наконец, он припомнил несколько едва ли не самых результативных сессий в своей карьере, которые со стороны выглядели до безобразия нелепо и неприглядно, не имея совершенно ничего общего с тем безукоризненным и тонко срежиссированным материалом, который обычно показывают по телевизору.

Джон согласился со всеми его аргументами и, вместо того чтобы спорить, просто сказал: “Давай ради меня, а? Проведи три сессии, чтобы у нас было из чего выбирать”. Они были знакомы много лет, и за это время Джон уже научился понимать, когда к словам Джеффри стоит отнестись серьезно, а когда лучше просто сменить тему. В этот раз он предпочел перевести все в шутку.

Они вместе составили план, и Джеффри провел на камеру три сессии подряд с разными клиентами. Первый дубль оказался действительно хорош. Всего за 45 минут сессии Джеффри умудрился продемонстрировать не меньше 17 разных техник, наглядно иллюстрирующих его теорию клиент-центрированной интегративной терапии (поскольку к тому моменту Джеффри не удосужился как-нибудь назвать свою теорию, Джону пришлось придумывать ей имя самостоятельно). Клиент был сговорчивым, покладистым, настроенным на работу, и они с Джеффри с первых минут превосходно поладили. После того как время вышло и клиент покинул студию, Джеффри искренне сокрушался о том, что ему больше не представится возможности поработать с этим замечательным человеком.

Если первая сессия прошла как по маслу, то вторая оказалась в лучшем случае посредственной. Клиентка все время болтала ни о чем, перескакивая с одной темы на другую, а Джеффри внимательно и сочувственно ее слушал. Нет, не подумайте, как для первого знакомства с терапевтом все прошло неплохо. Только это не совсем тот результат, на который ты рассчитываешь, когда тебя просят показать лучшее, на что ты способен, перед живой аудиторией, на глазах у профессиональной съемочной группы и под прицелом трех кинокамер, которые фиксируют каждое твое слово для будущих поколений психотерапевтов. Сессия выдалась скучной и поверхностной — в кадре практически ничего не происходило.

Итак, первый дубль получился хорошим, второй — плохим, а третий, как вы уже догадались, вышел откровенно ужасным. Тот парень согласился прийти на прием к психотерапевту только потому, что на него надавила его девушка (предыдущая клиентка). Он не хотел ничего рассказывать, он не шел на контакт с Джеффри и не реагировал на отчаянные попытки его разговорить. Он был до боли похож на большинство типичных среднестатистических клиентов, с которыми нам так часто приходится иметь дело: испуганный, немотивированный и неготовый слишком глубоко погружаться в процесс, пока не познакомится с терапевтом поближе.

Казалось, сессия длилась целую вечность. Мы были уверены в том, что прошло уже по меньшей мере несколько часов, когда режиссер знаком показал, что у нас осталось еще 30 минут эфирного времени. Нам с трудом верилось, что с того момента, как этот парень оказался в кресле, прошло всего четверть часа. От мысли о том, что ему делать с оставшимся, бесконечно медленно тянущимся временем перед включенными камерами и на глазах у полного зала зрителей, внимательно вслушивающихся в каждое его слово, Джеффри ощутил первые признаки подступившей панической атаки.

Понимая, что ему в любом случае нечего терять, Джеффри глубоко вдохнул, поморщился от слепящего света прожекторов и поднял руку, перебивая молодого человека, который как раз рассказывал о том, почему он никогда не доверял и не сможет довериться никому, за исключением его семьи.

“Послушайте, — сказа Джеффри тихим заговорщицким голосом, — что-то мне подсказывает, что вы не особо настроены заниматься всем этим здесь и сейчас”. Он выждал несколько секунд и добавил: “Честно говоря, я и сам от этого не в восторге”. Клиент откинулся на спинку кресла и смерил Джеффри подозрительным взглядом. Он был уверен, что самое сложное уже позади, так что теперь он сможет переиграть терапевта и отсидеть оставшиеся полчаса в студии, так ничего о себе не рассказав.

“Сжальтесь надо мной, а?” — Джеффри надавил на него еще немного, однако устыдился того, что переместил фокус внимания на собственные потребности. Клиент растерянно молчал и, казалось, никак не мог взять в толк, что происходит: Джеффри просто дурачится или действительно решил на полпути изменить правила игры?

“Послушайте, — прошептал Джеффри, оглядываясь через плечо, словно эта часть разговора должна была остаться исключительно между ними, — они меня до смерти замучают. У меня тут три кинокамеры, полный зал зрителей, и…”