Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

Тетя Кена прямо обвинила его в том, что он убил ее сына. Семья жила на небольшой ферме в глухой местности вдали от цивилизации, а отец Кена в те времена воевал где-то во Франции на фронтах Первой мировой. Кен оправдывался, как мог, отрицал свою вину в произошедшей трагедии, но убитая горем тетя, хозяйка фермы, была неумолима. В истерике она велела Кену убираться из ее дома и больше никогда не возвращаться. Идти было некуда, так что мальчика заперли в погребе и не пускали в дом, чтобы он случайно не пересекся с тетей. Впоследствии каждый раз, когда в семье Кена кто-нибудь умирал, родственники обвиняли в этом его и твердили о том, что он убийца и преступник.

Таким образом, после многих месяцев безуспешной недирективной психотерапии Корсини раскрыл главную загадку своего клиента всего за один сеанс гипноза. Рэймонд признался, что считает эту историю ярчайшей иллюстрацией того, как гибкость и универсальность подходов сослужили ему хорошую службу и помогли выстроить блестящую карьеру.

Поскольку Рэймонд Корсини в принципе отказывается мыслить такими категориями, как успех или неудача, мы так и не смогли вытащить из него ничего сколько-нибудь внятного о том, считает ли он случай необычного тюремного клиента терапевтическим провалом или терапевтическим достижением. С одной стороны, Рэй уверен в том, что за всю карьеру ни разу не допустил ни единой по-настоящему катастрофической ошибки ни в работе с Кеном, ни в работе с любым другим клиентом, а с другой — ему до сих пор досадно, что нужный подход нашелся так поздно, и много времени было потрачено впустую. Рэймонд Корсини признался, что, если бы тюремный психиатр не вынудил его прекратить регулярные сессии, возможно, он еще не один год практиковал бы с Кеном психотерапию Карла Роджерса.

ПОЗИТИВНЫЙ ВЗГЛЯД НА ПРЕДМЕТ

Нам стало любопытно, что Рэймонд Корсини в общем и целом думает о своей долгой и несомненно выдающейся карьере, оглядываясь на нее с высоты прожитых лет. Мы попросили Рэймонда рассказать о самых досадных ошибках и самых серьезных трудностях, с которыми он сталкивался за многие годы практики, и были порядком удивлены его невозмутимой реакцией. Казалось, эта далеко не простая для обсуждения тема не вызывала у Рэя ни капли негативных эмоций.

“При всем желании не могу припомнить за собой ничего в таком духе, ни одной подобной ситуации. Как и любой другой хороший терапевт, я всегда смело брался за дело и был искренне уверен в том, что способен добиться результата не хуже, чем большинство моих коллег. Да, я всегда отличался поразительной самоуверенностью, но, честно говоря, не считаю это своим недостатком”, — пожал плечами Рэймонд Корсини.

Не удовлетворившись подобным ответом, мы настаивали на дальнейших объяснениях. Мы решили, что Рэймонд лукавит. Если хорошенько покопаться, любой специалист сможет рассказать о нескольких сложностях или досадных ситуациях, омрачивших его профессиональный путь, не так ли? Когда мы озвучили эту мысль Рэю, а заодно сообщили ему, насколько наше восприятие и отношение к работе изменилось в лучшую сторону после того, как мы признали свои недостатки, Корсини поспешил объяснить, что именно имеет в виду.

“Около двух лет я проработал в реабилитационном центре для алкоголиков. Помню, как коллеги с удивлением смотрели на меня, когда я спокойно признавался, что за два года работы у меня было только два успешных случая. Иногда кто-то пытался острить или осторожно намекать мне, что, если за два года я вылечил всего двух клиентов, возможно, мне стоит сменить сферу деятельности. На любые такие упреки я спокойно отвечал, что я вылечил по крайней мере двоих в то время, как многие мои знакомые, работающие с подобным контингентом, не могут похвастаться и этим. Я не лукавлю. Мне правда не приходит на ум ни один сколько-нибудь серьезный недостаток”, — невозмутимо изрек Рэй.

На несколько минут он глубоко задумался, словно старательно прокручивая в голове все свои случаи и пытаясь вспомнить хоть один пример реального промаха. Было видно, что наши вопросы действительно поставили его в тупик, ведь, повторимся, Рэймонд Корсини не привык мыслить в подобном ключе. “Что ж, не знаю, можно ли отнести это к категории сложностей. В своей работе я всегда крайне осторожно подходил к темам, связанным с сексом, и по возможности всегда старался обходить такие вопросы. Мне вспомнился один случай. Я работал с девушкой, которая пережила сексуальное насилие. Я хотел выяснить, что с ней произошло, но проявил малодушие и побоялся затрагивать эту тему. Будем считать это моим личным провалом”, — наконец заговорил Рэй.