Терапия безумия

– Психопат не считает пугающими встающие перед ним образы, не впадает в тревогу. Напротив, наши ролики выглядят для него интересными, поэтому, даже оказавшись в роли жертвы в этих маленьких ужастиках, он не исцеляется.

– Значит, их переводят на четвертый уровень, поскольку методы третьего не помогают?

Грейс промолчала, представив Реми прикованным к койке в «Сибири» – извращенном варианте свалки токсичных отходов. Ее охватили гнев и отвращение.

– Проверю еще раз наши результаты обследований Майки и пришлю тебе файл. Правда, насколько мне помнится, от нас он вышел в хорошей форме. Ни о какой психопатии и речи не было, тем более мы работаем с клиентами тщательно. Мне Майки нравился, – печально вздохнула Шэннон.

– И мне. Ладно, спасибо, Шэн.

– Не за что. На днях перезвоню.

– Пока.

Несколько секунд Грейс не двигалась с места, наблюдая за прохожими. Сколько в этой толпе психопатов? Научные труды говорили об одном проценте населения, однако далеко не все из этого количества – преступники, многие становятся полноценными членами общества.

У нее в руке ожил телефон, и Грейс, не посмотрев на номер звонящего, ответила:

– Только не говори, Шэн, что мне обязательно поможет дружеская попойка в баре в пятницу вечером!

– Грейс? – прозвучал из трубки мужской голос.

Кто это? Ну-ка, что там за номер на экране? Хм, уличный коммуникатор…

Она снова поднесла телефон к уху.

– Алло?

– Грейси…

Улица вокруг вдруг замерла, словно посреди записи нажали кнопку паузы. Звуки стихли, лица прохожих превратились в размытые пятна. Голос был ей знаком, хотя и приобрел со временем более глубокие нотки, к тому же Грейс ощутила в нем затаенный страх, чего раньше не слышала ни при каких обстоятельствах. В ней всколыхнулись давно подавленные воспоминания.

– Реми… – прошептала она.

– Я в беде, мне нужна твоя помощь.

В трубке зазвучало автоматическое сообщение – кредит минут закончился.

– Реми? Реми!

Она отняла телефон от уха, еще раз взглянула на экран, однако номер там уже не высвечивался.

– Реми…

Движение на улице возобновилось, пошел легкий дождь. Грейс все стояла на тротуаре, снова и снова повторяя навсегда засевшее в памяти имя, но в динамике царила мертвая тишина.

Глава 12

Мэл был все еще взбудоражен вчерашними событиями. В нем кипела гордость: им удалось взять с поличным группу «Воздаяние», да еще и захватить Насильника на пепелище, полагавшего, что ему все сойдет с рук. Двух зайцев одним выстрелом! О, видели бы Мэла ребята из полицейского участка… Они его практически не замечали, смотрели сквозь него, считали пустым местом.

Впрочем, Мэл сознавал: его радостное волнение в основном вызвано другой, более зловещей причиной. Порой, как вчера ночью, у него в душе приоткрывался маленький, наглухо запертый ящичек с болью, и Мэл вновь проживал таящиеся в нем драгоценные воспоминания. Ее прекрасное улыбающееся лицо, щемящее чувство радости и печали, когда она пела, нежное пожатие руки в темноте – словно боялась не она, а Мэл, и пыталась его успокоить…

Лейлу он встретил на концерте, когда им обоим было по пятнадцать.

Его первая любовь…

Первая и единственная. Никто, кроме Лейлы, не мог заставить Мэла почувствовать себя личностью, а не дерьмом на подошве чужого ботинка. Лейла стала первым человеком, разглядевшим в нем хорошее начало и признавшимся в любви.

Да, у него с тех пор были женщины – иной раз везло, – однако ничего серьезного. С Лейлой никто сравниться не мог и никогда не сможет. Воплощение совершенства, как и многие, кто умирает в молодости…

Такой Мэл и пытался сохранить ее в памяти, потому и держал ящичек с воспоминаниями плотно закрытым – отгонял от него зло. Он не позволит снова причинить Лейле боль. Она была идеальна – до того дня, когда на нее напали эти животные, грубо лишившие любимую чистоты, красоты и радости.

Из-за них прекрасная Лейла в итоге покинула Мэла. Если бы они не…

Мэл никогда не мог найти в себе сил додумать до конца.

Они поклялись не разлучаться, однако после случившегося на самом деле все было кончено. Раньше Мэл гнал от себя эту мысль, понял уже позже – потому и простил любимую.

Иногда люди просто не могут жить дальше.

Всех членов банды, осквернивших Лейлу, приговорили к терапии отвращением. Раньше альтернативы не существовало, в эколагеря преступников начали отправлять только через несколько лет. Мэл не считал определенную приговором меру достаточным наказанием, однако Лейла убедила его оставить все в прошлом и двигаться вперед.

Несколько месяцев спустя они мирно сидели в старомодном пабе в Ист-Энде, наслаждаясь пивом с чипсами, когда в дверном проеме появился один из тех подонков.

Лейлу он не узнал: скользнул по ней безразличным взглядом, она же оцепенела от ужаса.

Они наблюдали, как мерзавец взял пинту пива и устроился за столиком с дружками. Смеялся, жил как ни в чем не бывало!

Именно тогда Мэл решил, что правосудие не свершилось.

Через неделю Лейлы не стало.