Терновая корона (СИ)

— Вы приняли единственно верное решение, — она улыбнулась ему и разрешила подняться.

— У вас получилось, Ваше Величество, — радостно сказала Пенни, когда они возвращались в замок.

— Да, кажется, да, — Изабель была довольна. — Но следить за ним я не перестану. По крайней мере первое время.

— Мудрое решение.

Вечером втайне от всех королева приняла у себя доктора, и пусть такого рода осмотры ей всегда казались неловкими и постыдными, Изабель все-таки решилась.

Доктор был мужчина уже в возрасте, с бородой и в очках, шевелюра его была спутана и не в лучшем виде, и образ его смешил королеву. Однако она сдерживала улыбку, плотно сомкнув губы.

Пенни, как и всегда, была подле нее, во взгляде ее тоже читались смешинки.

— Почему у Вас возник подобный вопрос, Ваше Величество? — спросил он после осмотра, когда Изабель оделась.

— Последние роды были тяжелые, я долго не могла оправиться. После них я более не смогла подарить королю наследника.

— А сейчас?

— А сейчас я хочу быть абсолютно уверена в своем здоровье, — она строго одернула его за вольность, и мужчина тут же склонил голову, как бы извиняясь.

— Вы абсолютно здоровы, Ваше Величество и могли бы еще выносить не одного ребенка. Таков мой вердикт.

— Почему тогда более трех лет я не могла забеременеть?

— Много причин может быть, Ваше Величество, — он пожал плечами. — Мои коллеги в основном склонны думать, что невозможность забеременеть — вина только лишь женщины. Я полагаю, здесь следует и на мужское здоровье обращать внимание.

Изабель кивнула и поспешила выпроводить доктора, за осмотр она заплатила ему большие деньги, и между строк подразумевалось, что он никому об этом не скажет.

Когда они с Пенни остались вдвоем, королева легла на кровать, и устало вздохнула. Радости из-за хороших новостей не было, какой толк был в том, что она в состоянии еще родить, если все обстоятельства складывались против?

— Вас что-то тревожит, Ваше Величество?

— Ляг со мной, Пенни, — попросила Изабель, похлопав ладонью по кровати. Фрейлина, послушавшись, устроилась на кровати напротив нее. Королева открыла глаза и улыбнулась. — Помнишь, как мы так же спали перед моей свадьбой в старом дворце?

— Помню, Ваше Величество. Я тогда жутко замерзла на той софе, и Вы меня положили рядом с собой.

— А ты учила меня ублажать мужчин, потому что я до обморочного состояния боялась первой ночи, — Изабель рассмеялась. — Я тогда так Эдварда любила, что у меня голова кружилась от одной мысли о нем, — улыбка спала с ее лица, и она глубоко задумалась. — Так сильно я уже не полюблю.

— Почему? — спросила Пенни, подкладывая руки под щеку, чтобы было удобнее. — Мы не можем знать, что будет.

— Я себе не позволю больше любить так, как его любила. Я ведь им жила и дышала, а он потом этот воздух взял и забрал. Знаешь, Пенни, в ночь его смерти мы поссорились, и он мне сказал, что женился много лет назад совсем на другом человеке, и был прав. Мне кажется, в тот момент, когда я узнала об его первом предательстве, прежняя я умерла. Такая любовь застилает разум и делает человека уязвимым, а потом вдруг кончается и разрушает. Я себе не могу сейчас такое позволить. Так смешно, — она горько усмехнулась. — Я королева, тысячи жизней в моей власти, а такого простого удовольствия, как полностью забыться и полюбить, я не могу познать.

— Вся любовь заканчивается, так Вы думаете?

— Познать все эти тайны любви человечеству не удастся и через сотни лет, Пенни. Люди никогда не узнают ни что такое любовь, ни сколько она живет, ни почему погибает. А любовь все так же будет подчинять себе и ломать людей снова и снова. Так будет пока жив род человека.

Изабель думала об Эдварде, и ей вдруг впервые по-настоящему захотелось заплакать от скорби по мужу, по тому Эдварду, которого она когда-то полюбила. Тот мужчина сделал ее счастливой, от него она родила троих прекрасных детей, благодаря ему она улыбалась и ради него была готова даже грудью на скалы прыгнуть. Она любила его безмерно, и как сейчас была уверена, он тоже любил ее с такой же силой. Слезы защипали нос, но заплакать она себе не позволила.

Они с Пенни молча лежали на кровати и слушали, как в камине потрескивают бревна, и Изабель почти уснула, но в тот момент, когда глаза ее уже закрылись, в покои постучали. Сон тут же улетучился.

Пенни встала и вышла ненадолго, а затем вернулась с письмом в руках.

— Мне пришло письмо, Ваше Величество. Но оно, как мне кажется, совсем не мне адресовано.

Пенни улыбнулась и, подойдя к кровати, протянула Изабель конверт. Она сконфуженно взяла вскрытое фрейлиной послание.

— Я Вас оставлю, Ваше Величество.

Любовь моя,

Уже так много времени прошло с момента нашей разлуки, но я о тебе думаю каждый день. Я все с тем же волнением вспоминаю твои голубые глаза, похожие на чистое небо в то ранее утро, когда ты впервые позволила себя поцеловать. Там, у озера, помнишь?

Я твое имя произношу каждый день в своих молитвах. Надеюсь, ты еще не позабыла меня. Служба моя здесь интересна и я очень горжусь своим положением, но разлука с тобой мне причиняет боль.