Терновая корона (СИ)

— Я вижу Орла… У него подбито крыло, и ты можешь его спасти, а можешь погубить. Тебе решать, напоишь ты птицу водой или ядом.

В потайную дверь ее спальни постучали. Изабель вздрогнула от неожиданности, накинула на плечи шаль и, прокашлявшись, сказала:

— Войди.

Она ждала вошедшего. Мужчина низко ей поклонился, смущенно пряча глаза.

— Ваше Величество, прошу прощения, что заставил так долго ждать.

— Ничего, Чарльз, проходи, — нежно произнесла она. — Хочешь чего-нибудь?

— Нет, благодарю.

Чарльз был верным слугой Эдварда, он был рядом с ним всегда, не спал и не ел сутками, если того требовала служба. Он вел дела короля, государственные и приватные, занимался личной перепиской, ответами послам и другим официальным лицам, да и всеми возможными делами и никому король не доверял так сильно.

Казалось, верности Чарльза не было предела. Он не заводил друзей или любовных связей, вся его жизнь была целиком и полностью отдана Эдварду. Однако Изабель знала его ахиллесову пяту. По иронии судьбы, ей стала она — сама королева.

— Чарльз, я хочу поговорить с тобой о болезни моего мужа, — Изабель не стала тянуть. — Присядь, пожалуйста.

Она видела, как мужчина покраснел, но в остальном виду он не подал. Чарльз сел на максимальном расстоянии от королевы, хотя и такая близость с ней ему казалась немыслимой и неприличной.

— Мы держим все в секрете, и порой даже я не посвящена во все детали. Скажи, ему становится лучше?

Она уже знала ответ на свой вопрос.

— Он держится, Ваше Величество. Выполняет предписания докторов, — дипломатично подобрал слова он.

— Значит, лучше не становится. Представить не могу, как он мучается, какая борьба постоянно идет внутри него, — она покачала головой. — Чарльз, ты знаешь, чем все кончится?

— Одному Богу это известно, Ваше Величество. Но я надеюсь на то, что король поправится.

Она накрыла его ладонь своей и заглянула в его глаза. Женского обаяния королеве было не занимать, Чарльз даже взгляд не смог отвести, не то что пошевелиться. Сердце мужчины бешено билось в груди. Молчание между ними затянулось до неприличия, и Изабель придвинулась к нему ближе.

— Посмотри, что он сделал со мной, — прошептала она, оголяя тонкую шею. Синяки все еще были видны, и Чарльз был первым, кому она их показала.

Он внимательно оглядел ее изуродованную кожу, и ужас отразился на его лице.

— Он изменяет мне, унижает меня как жену и как королеву. А сейчас вот это… — слезы как-то сами защипали нос, и Изабель посчитала нужным дать им волю. — А ведь я просто пыталась призвать его к приличиям.

— Ваше Величество, прошу Вас… Не плачьте.

Он сжал ее руку в ответ. Изабель прижалась к нему, театрально всхлипывая. Ее ухо оказалось у самой его груди, и сердце, трепетавшее в ней, словно в клетке, почти оглушало королеву. Она улыбнулась уголками губ и продолжила:

— Мне очень страшно, Чарльз. Я думала сбежать, но детей я не оставлю здесь. Я жалею своего мужа, ему через многое приходится проходить, но как я могу не думать о себе и о том, что ждет Софи, Джейн и Александра? Ты понимаешь меня?

— То, что его Величество сделал — ужасно. Я надеюсь, это более не повторится.

Она вытерла слезы и резко села прямо, вырывая свою ладонь из его.

— Ты не понимаешь, — она покачала головой, губы ее дрожали. Она вновь всхлипнула. — Он сходит с ума, и в нем уже более нет того Эдварда, которого мы все знаем и любим. Анна шепчет ему, что корень зла — я и мои дети. Он из-за нее стал таким агрессивным. Я боюсь за себя и своих детей.

Чарльз знал, что Анна и Эдвард очень близки, болезнь короля стала новой ступенью в их отношениях, когда начали проявляться первые симптомы, отражались они в первую очередь на ней. Была ли это любовь? Возможно. Но в большей степени, Эдвард нуждался в поддержке, а она была рядом в любой нужный ему момент, была своего рода чудесным источником, из которого он черпал силы.

Да, Анна определенно могла воспользоваться своим положением и повлиять на отношения короля и королевы. Мог ли он убить Изабель? Чарльз полагал, что мог.

Эта мысль поразила его ударом в самое сердце. Он встрепенулся, перевел туманный взгляд на свою королеву.

В памяти его всколыхнулись воспоминания о дедушке короля, страдавшего, очевидно той же болезнью. Он убил своего пажа в порыве гнева, едва не спустил с лестницы маленького Ричарда, мог целыми днями быть в своих мыслях и не реагировать на окружающий мир. Так говорил Чарльзу его покойный дед, служивший при дворе в то время.

— Вы думаете, он вновь сделает Вам больно?

— Наш Эдвард — никогда. Эдвард под властью болезни — опасен для меня, — она поняла, что задела нужные струны его души. Обвинить самого короля показалось бы Чарльзу кощунством. Обвинить болезнь — было единственно верным решением. — Помоги мне спастись, Чарльз.

Она протянула ему сосуд со слегка розоватой жидкостью.

— Это яд? — испуганно спросил он.

— Нет, как можно? Этот отвар сделает короля спокойным, замедлит его и мыслительный процесс, будет вмешиваться в работу жизненно важных органов, подавит агрессию, а значит, мне нечего будет бояться.

— Это не опасно для здоровья короля?