Терновый венец

Впрочем, как любой журналист (он, правда, предпочитал называть себя летописцем), пусть даже с не самыми этичными приемами и методами, Малик имел право защищать материал, который собирал годами. Клио на его месте сделала бы то же самое.

Потому ей ничего не оставалось, как предложить в обмен на его сведения единственное, что устроило бы их обоих. Ее – в меньшей степени, но все же…

Ник стоял в позе стража или охранника – ноги расставлены, чтобы обрести твердую опору, спина выпрямлена, плечи напряжены. Черное пальто распахнуто, правая пола откинута назад, недвусмысленно обнажая кобуру с револьвером. Клио неохотно отвела взгляд. Чуть расслабившись в присутствии Ника, прислонилась к лишенному стекол-глазниц подоконнику. Отгоняла мысли, что в подобных заброшенных зданиях устраивали пиршества известные своей кровожадностью бааван-ши. Или ночевали те, кому и в Пропасти не нашлось места. По сравнению с последними, ее проблемы – пшик, ерунда. У нее есть крыша над головой, любящая сестра, друзья и очаровательный крылатый фамильяр. И мама, конечно, мама.

О чем же рассказать? Точно не о том, какой Бадб была со своими дочерьми. Как поведала младшей, каково это – видеть мир глазами птицы. Обе они не подозревали тогда, что Клио предстоит узнать это самой. Как учила старшую дочь пользоваться иллюзией и флиртовать, склоняя мужчин на свою сторону. То, что Морриган было всего тринадцать, Бадб совершенно не смущало.

Нет, столь личным Клио не готова делиться, что бы ни стояло на кону.

Малика наверняка интересовало и другое: то, что было у Бадб в голове. Тайны, которые она хранила от других. Клио все равно не стала бы рассказывать, но с горечью понимала: ей известно о матери лишь немногим больше, чем таким, как Малик, что слышали каждую легенду о Бадб Блэр.

Чего она жаждет, кроме власти? Каково самое сильное ее желание? Что Бадб делает, уходя в мир теней по его зову? Как коротает свои вечные ночи?

– Клио? – встревожился Ник, прочитав что-то на ее лице.

Она через силу улыбнулась.

Не понадобилось много времени на раздумья, какую из историй Леди Ворон предпочесть. Бадб Блэр часто выставляли не просто полуночной ведьмой, а ведьмой с жестоким сердцем. Даже если это и правда, Клио знала и другую ее сторону. И только ее была готова открыть чужаку.

– Немногие знали, что в битве при Со'Теру на острове Тир на Ног, которая закончилась победой Ольхового Короля над Пресветлым Королем Лета, он вместе со своими воинами едва не потерпел сокрушительное поражение. Вам знакома эта история, мистер Малик?

– Вы о фэйрийских кланах, о Благом и Неблагом Дворе? – недоверчиво спросил он. – Откуда мне это знать? Фэйри не составляют летописей, по крайней мере, тех, что попали бы в руки людей.

Клио кивнула. Фэйри – невероятно скрытный и загадочный народ. Во всяком случае, те, что обитали на Тир на Ног. Да и живущие в Шотландии и Британских островах не спешили делиться с людьми рассказами о своих кланах. Потому и легенды о фэйри столь противоречивы.

– Как хорошо, что я лично знаю одну очевидицу их противостояния, да? – улыбнулась Клио.

Малик округлил глаза и выхватил из коробочки пластину мемокарда, готовясь запечатлеть ее рассказ.

– Это случилось около ста лет назад. Бадб тогда была еще совсем юной девушкой…

Мама пришла бы в ярость, узнав, что Клио весьма определенно обозначила ее возраст. Как и любая женщина, Леди Ворон предпочитала хранить его в секрете. И хотя по некоторым легендам можно было понять, что ей больше века, Бадб предпочитала не говорить об этом прямо. Однако Малик – лишь один из многих «правдописцев», которые постоянно противоречили друг другу. Оставалось надеяться, Бадб никогда не узнает, что его осведомителем была ее собственная дочь.

– Никто не знает, где родилась Бадб, кто ее отец и где она была до того, как появилась на Тир на Ног. Что она делала на острове и почему потом переместилась в Ирландию. И я почти ничего не знаю о ее юности, – призналась Клио. – На Тир на Ног мама постигала ведьминское искусство. Особое ведьминское искусство. Однажды на границе между землями Благого и Неблагого Двора она встретила Ольхового Короля. Они едва успели обмолвиться парой слов, как засевшие в засаде воины Благого Двора и Пресветлого Короля Лета напали на войско противника. Их оказалось слишком много, и на их стороне были лучники, которые, притаившись среди ветвей, осыпали фэйри Ольхового Короля градом зачарованных стрел. И тогда десятки умирающих – или обреченных на смерть – воинов увидели Бадб. После битвы все они рассказывали одно и то же: из леса вдруг выбежала хрупкая девушка с черными, как вороново крыло, волосами и глазами, черными, как ночь. Подлетела к упавшему на землю мечу. Он, двуручный, был слишком тяжел для нее, но Бадб схватила клинок и резко вскинула руку, будто пытаясь острием пронзить само небо.

Даже Ник заслушался историей, хоть Клио и пересказывала ее, не соблюдая мелодичного ритма и напевного слога бардов. Она просто вспоминала то, что когда-то рассказала ей мама.