Терпень-трава

А какой воздух на селе приятный… если от «Варьки» отойти! Свежий! Чистый! Прозрачный! Если б в голове ещё так не гудело, да спина не болела, да то, что ниже спины, да руки не тряслись… Вообще бы всё красота. А пыли-то на нас, пыли!.. Будто шахтёры вышли из забоя. Указывая пальцами друг на друга, принимаемся хохотать. И оттого, что мы, так сказать ещё и едем, движемся! И что она не рассыпалась ещё! И никаких тебе, слава Богу, ДТП! Может и смешно, но это больше нервное. Тут ковбой бы не выжил, я думаю, а мы вот… Кстати, и сколько бы выдержал тот хвалёный «Карл» Ремарка – призрак шоссейных дорог, на наших-то просторах: неделю… две? Ха-ха!

Как там ни ха-ха, а нашли мы потерянную было технику. Нашли! Причём, легко.

Сорокатонный трейлер поймали на дороге… Техника тоже уже старая, но две ДТешки-то, я думаю, довезёт, не развалится», размышлял я, подходя к водителю. Водитель, очень молодой парень – после армии, заметно, сейчас грязный как чёрт, в замасляной куртке, чумазым улыбчивым лицом, такими же чумазыми руками, и кепке, сдвинутой на затылок, иронично ухмыляясь, выглядывал из окна кабины.

– Чё, дядя, таратайку твою на свалку нужно подбросить, да? А может, совкового масла, – парень со знанием дела подмигнул мне. – Или солярки зимней ведёрко одолжить, а? – весело гоготнул он кому-то в глубь кабины. В проёме окна тут же показалась девичья молоденькая мордашка в веснушках и чумазых следах вокруг губ, и на щеках. Ага, понимаю, тот движок видимо помогала парню ремонтировать. Девушка вскинула бровки.

– Нет, – говорю. – Дело есть. – Указываю на его технику. – Машина-то твоя? Или «взял» покататься? – спрашиваю.

– Обижаешь, дядя, – надул губы парень. – Конечно, моя, чья ж! Только из капремонта. – И не удержался, похвастал. – Сам и перебирал.

– Ууу, сам! – похвалил я. – Молодец, если так! Дело есть, командир.

– К нам есть дело – это дело! – балагурил ещё парень, но спохватился. – На пару лимонов, да? – Видя, что я не шучу, деловито насупил брови. – Так чего вам надо проутюжить, говори?

– Нам…

Сто долларов за изменение маршрута, и ещё сто за доставку по назначению решили все проблемы. Водитель КрАЗа, едва не перевернув прицеп, лихо развернулся.

– Эй, парень, ты не танкист, случайно? – Крикнул ему Митронов.

– А что, заметно, да? – С гордостью высунулся водитель.

– Заметно, – осуждающе бросил Кузьмич и посоветовал. – Девушку смотри не убей.

– Девушку? – будто не расслышав, громко переспросил парень. – Нет, девушку я не для этого с собой взял. – И вновь в весёлой улыбке сверкнули его белые зубы. Девчушка за стеклом шутливо замахнулась на него. Парень резко на это чуть тормознул, – она ткнулась руками в лобовое стекло. Испуганно и возмущённо затарабанила кулачками по его плечу. Парень вовсю хохотал. Молодость! Это игра у них такая, завистливо наблюдали мы. Водитель, будто спасаясь от нападок своей «тигрицы», пригибая голову, высунулся в окно.

– Поехали скорее, мужики, поехали, не то заклюёт. Показывайте дорогу.

– Тебя как зовут-то, лётчик? – спросил Звягинцев.

– Николаем. – Всё ещё смеясь, ответил парень

– Ладно, Колян, цепляйся сзади.

Двигатель КрАза мощно взревел, выстрелив облако дымного «пара из ноздрей»… Чем тебе не рассерженный дикий бык!

Покатили.

Покатили-то, пожалуй, не верно будет – полетели. Именно.

Трудно пришлось нашей «Варьке». Ох, трудно. А нам страшно. На скорости КрАз почти подпирал «Варьку» бампером. И это на просёлке! Гонка с сопровождением! Ё моё! Так обычно гоняют машины высоких правительственных делегаций. Тормознуть ни я, ни «Варька», мы не могли. Нависающая над нами тяжёлая морда быка прыгала вслед за нами по неровностям просёлочной дороги, грозя на хвост наступить, подмять и немедленно проутюжить. А пыль от нашего тандема поднималась, аж до неба. Мои седоки – Митронов и Звягинцев, – опасливо сжались, да и я признаться пожалел, что мы с нашей «Варьки» брезентовый верх не сняли… Легко могли бы эвакуироваться. Кто ж знал! Одна надежда была, что мотор нашей колымаги не чихнёт, да я успею куда-нибудь вовремя вильнуть… Но, доехали. Бог миловал!

Так «парочкой», и подлетели к нужной точке, краю поля, как привязанные. С шумом и грохотом. Я с опаской подумал, если он так наши трактора повезёт – привезём запчасти или готовый металлолом.

– Ну, ёлки моталки, – отряхивая от пыли штаны и рубаху, матюгнулся Митронов – Чуть заикой нас не оставил, ирод. Куда так гнал, а, Колян?

Водитель трейлера с подножки спрыгнул легко и ловко, как с брони.

– А я не гнал. Это вы от меня куда-то ускакать хотели… на своём Мерседесе. – И вновь озорно блеснул зубами. – С моими «гринами».

– С чем? – тоже недовольно жмурясь, стряхивая пыль с шевелюры, переспросил Звягинцев.

– С баксами. С зеленью.

– А, с деньгами! – понял Митронов. – Так их ещё заработать надо. – Неопределённо крутанул головой. – Тут ведь аккуратно надо, нежно и с любовью…