Терпение дьявола

– Сама знаешь – мы создатели науки, электричества, философии, капитализма, порнухи, отравляющих веществ, оружия массового уничтожения, короче – цивилизации!

– Это всего лишь артефакты, побочные эффекты развития нашего животного вида. Шимпанзе тоже хватается за палку, если нужно достать пищу, – дай ему несколько десятков тысяч лет, и он точно так же, как мы, обзаведется вилкой, ножом и салфеточкой вокруг шеи. Эволюция как она есть: по воле обстоятельств выживают сильнейшие и те, кто лучше приспосабливается. И если мы достигли того, чего достигли, значит, на протяжении минувших миллионов лет постоянно проявляли себя как самые страшные хищники. Но сейчас в среде самых страшных хищников родился и подрастает хищник пострашнее.

Все внимательно слушали. Гильем отпил вина и подытожил:

– Звучит хреново.

– А знаешь, что еще хреновее? Что число серийных убийц неуклонно увеличивается. Их реально все больше и больше. Насилие порождает насилие – это факт. Говорят, для распространения и поддержания жизни природа всегда выбирает самый прямой и эффективный путь. Если так, серийные убийцы – действительное будущее нашего вида.

– Вот и делай детей при таких условиях… – проворчал приунывший Гильем.

Сеньон, посерьезневший вдруг, обратился к Лудивине:

– Твоя теория приводит к выводу, что поведение убийц имеет биологическое обоснование. Получается, что генетическая предрасположенность к насилию передается из поколения в поколение и усиливается. Ты правда так думаешь?

– А что, если зло действительно существует? По-моему, неплохое объяснение. Может, это что-то вроде вируса, который распространяется через насилие?

– Зло? – повторил Гильем. – В смысле дьявол с армией демонов и все такое?

Лудивина пожала плечами:

– Я говорю о зле в любой форме. Это может быть негативная энергия, энтропия, дурное влияние, которое побуждает человека покорять и разрушать. Элементарная агрессия. Потребность убивать и доминировать.

– Эту теорию придумал Микелис? – спросил Сеньон.

– Нет. У него другое объяснение серийным убийствам.

– Какое? – полюбопытствовал Гильем.

– В общих чертах такое. Наши прапрапрадеды были в подавляющем большинстве земледельцами и оставались таковыми на протяжении столетий, потом грянула индустриальная революция, и сельское население стало массово перебираться в города, ломая свой вековой уклад жизни. Промышленность развилась до такой степени, что машины начали выполнять работу, которую делали наши предки, и тогда людям пришлось приспосабливаться к новой реальности. Из крестьян они превращались в учителей, торговцев, сапожников – представителей свободных ремесел. А сейчас мы дружно переходим к профессиям, связанным с виртуальной средой, – в них возникла необходимость, когда появились глобальная экономика, Интернет, мировая финансовая система, массовая коммуникация… Короче, всего за сотню с небольшим лет мир кардинально изменился, и люди стали жертвами этой революции, а не ее вождями. Микелис считает, что такие головокружительные перемены, такая жесткая встряска для общества на уровне нравов, традиций, исторического уклада, основ мировоззрения не могла не вызвать трещины в самом фундаменте – она нанесла человечеству глубокие психологические травмы в масштабе коллективного сознания. Весь образ жизни впервые в истории преобразился так быстро и за столь короткое время, что наша моральная резистентность дала сбои. Коллективная психика потеряла гибкость и пошла трещинами.

– Если я правильно понимаю, – сказала Летиция, – для Ришара серийные убийцы – это разрывы в чреве общества, появившиеся в процессе рождения массовой индустриализации?

Лудивина улыбнулась:

– Очень удачный образ. И они множатся так же быстро и неумолимо, как распространяется новый уклад. Серийные убийцы – всего лишь персонификация групповых эксцессов, в них воплощается психическая неустойчивость всего человечества, переживающего бурный этап развития, наша потеря душевного равновесия.

Сеньон подался вперед:

– У Микелиса было какое-то особенное определение для всего этого вроде бы?

– «Первобытное зло». Он считает, что это есть в каждом из нас. Человек предрасположен к насилию, и его агрессия безудержно растет по мере того, как промышленный рост охватывает весь мир и идет процесс глобализации. Насилие распространяется, как вирус, оно накапливается повсюду и грозит вспышкой эпидемии. Тотальное насилие – будущее человечества.

– Допустим, но это не помогает понять серийного убийцу как личность, – заметил Гильем. – Почему он начинает убивать? Как объяснить, что один человек остается нормальным, а второй, его сосед, становится кровавым душегубом?

– Получается, что должен существовать негативный импульс, – кивнула Лудивина. – В составе Вселенной есть темная материя, свет не существует без тени, искра жизни не горит без искры зла. В этом нет ничего сверхъестественного, наоборот, это гипотеза эволюции, согласно которой процесс развития имеет своей целью вымирание слабых, чтобы обеспечить выживание сильных.

– Какая гадость, – прокомментировала Летиция и начала убирать со стола.