Терра

– Слушай, а хочешь, погуляем? Потом за ними вернемся. Чего так сидеть, разговоры разговаривать, а?

Я уже поднялся, и тут он дверь открыл. Мы замерли друг напротив друга. Лет ему было, может, тридцать, чуточку больше, чуточку меньше – непонятно. Он был тощий, изящный, с вытянутым, немножко непропорциональным лицом. Я почему-то сразу подумал про египетского Анубиса, хотя передо мной стоял лис, вовсе не шакал.

Мужик он был просто невероятно обаятельный. На нем переливался в фиолетовом свете хороший, пижонский костюм, он улыбался загадочно, как Мона Лиза, и чуть щурился от дыма сигареты, которую сразу закурил. Сигаретка потянула чем-то вишневым, дорогим.

Мы глядели друг на друга, пялились прям. И я уже хотел отвернуться, пойти с Мариной куда-нибудь, пропустить еще по стаканчику, может, как вдруг мужик мне сказал:

– Борис, ты не мог бы уделить мне минуту внимания?

Он знал, как заинтриговать собеседника в первую же секунду. Один из принципов успешной торговли такой. Клянусь, я этого мужика в первый раз видел.

– Ну, – сказал я. – Может и могу. А ты кто вообще?

Марина смотрела на меня обеспокоенно. Я понимал почему. Мужик это явно был серьезный. Как бы вроде хлипкий, вроде одет по-модненькому, вроде лицо располагающее, а что-то в нем чувствовалось этакое.

– Надеюсь, я твой друг. Мне хочется думать, что мы могли бы стать отличными друзьями. Ну что, пройдемся?

– А подружка моя?

– Если мисс…

– Кеменова.

– Мисс Кеменова, – сказал он без запинки, – не против, я бы хотел поговорить с тобой отдельно. О делах.

– У нас с тобой никаких дел нет, – ответил я со всей своей настороженностью, со всей неприязнью к зверям и их проблемам.

– Но могут быть, ведь так?

И все-таки я человек любопытный, мне хотелось узнать, чего ему надо. Может, Уолтеров дружок. Сотрудники Уолтера друг на друга похожи не были, взять хотя бы папашку и его Марисоль или, к примеру, родителей Эдит и Одетт. Так что их на глаз не определишь.

К этому я склонялся, опять долбаный Уолтер, которого отец не называл иначе как «занудный хуеплет». Уолтера я ненавидел в основном за то, что он постоянно подкидывал папашке задания. Раньше, когда все происходило естественно, найдешь ты по чуйке каверну да закроешь ее, пока ищешь новую – немножко восстановишься. А Уолтер кидал отцу адрес за адресом. Думаю, у него были тогда поисковые крыски, слабые здоровьем выродки. Они составляли карту, а уж ребятки вроде папы, сильные, выносливые, занимались настоящим делом. Ну, это мне так кажется. Когда Уолтер заинтересовался мной всерьез, у него уже все трещало по швам.

– Марин, пойдешь к ребятам?

– Да без проблем.

Мужик одарил ее прекрасной, расслабленной улыбкой и вытащил из кармана бумажник.

– Спасибо огромное. Я был бы очень рад, если бы вы купили что-нибудь себе и своим друзьям.

Марина вскинула бровь, но в конце концов благодушно приняла купюру. Напор обаяния у мужика был знатный, конечно. Марина аж улыбнулась ему в ответ.

– Пойдем погуляем?

– Нет, ты мне сразу скажи, у нас с тобой проблемы какие-то?

Он улыбнулся мне со всей сердечностью, на которую способен американец.

– Никаких. Это скорее предложение. Выгодное.

Лисий, озоновый запах был такой густой, что я чувствовал себя еще пьянее. Лисы дурманят, такая у них работа.

– Меня зовут Бадди.

Я так никогда и не узнал, это было такое имя или кличка, вроде «Дружок».

– Приятно познакомиться. Ты меня откуда-то уже знаешь. Откуда?

– Я наблюдал за тобой некоторое время.

– Звучит стремно.

Он засмеялся, легко, радостно, со сладостью и со спокойствием.

– Я понимаю.

И, почти против воли, я с ним пошел. Это было ужасно неправильно. Но я не пожалел.

Когда мы отошли от клуба, оказались около подземной парковки, Бадди сказал:

– Если бы я был твоим врагом, то тут бы я тебя и застрелил.

Он выставил указательный и большой пальцы, изображая пистолет.

– Паф!

– Не смешно ни хрена. На моем месте ты б не смеялся.

Но я смеялся.

– Возможно. Борис, мне от тебя кое-что нужно. И я готов щедро за это заплатить.

– Ну-ка?

Тут я напрягся еще больше.

– Твои крысиные навыки.

Я, конечно, развернулся и пошел.

– Даже не думай. Я не закрываю каверны.

– О, нет, на каверны мне плевать, – ответил Бадди так напевно, спокойно, будто мы продолжали разговор лицом к лицу. – Мне нужно совсем другое. Для начала твой нюх.

Тут, надо сказать, я совсем заинтриговался. Свет вокруг был такой холодный, яркий, казалось, под ним совершенно невозможно врать. Бадди закурил еще одну сигарету с вишневой отдушкой, сел на бетонный блок, ребячливо поболтал ногами. Я смотрел вниз, туда, где были огромные, черные тени машин. Я был пьяный и залипал – не лучшее состояние, чтобы принять самое важное в жизни решение.

– Каждый, по крайней мере я так считаю, должен сам выбирать, как жить. И никто никому не обязан.

Вот он мне сразу и понравился. Бадди мягко, ласково улыбнулся.

– И я выбрал.

– Чего, в правительственных кабинетах сидеть не хочется?

– Не хочется, хотя по сравнению со многими другими детьми духа у меня завидная участь.