Терракотовое пламя

Имена он давал только своим любимчикам. Ещё до моего рождения жил у него Бенито. Отец мог о нём часами рассказывать. Куда этот Бенито подевался – не знаю. Может, умер, в смысле, окончательно разложился, а может, в аномалию попал во время очередной длительной прогулки. Всякий раз, когда я спрашивал отца о судьбе Бенито, он замыкался в себе или переводил тему разговора.

Потом у него появился Мобуту. Этот любил дрова колоть и мог подолгу сидеть ночью у костра, глядя в звёздное небо. Что уж он там видел, о чём при этом думал, – одному Мобуту известно. Хотя нет, отец в курсе, какие мысли бродили у зомби в голове. После каждой такой посиделки они надолго запирались у него в кабинете, где Мобуту наверняка рассказывал «другу» о своих умозаключениях.

Однажды ночное бдение у огня закончилось для зомби-звездочёта печально. Уж не знаю, с чего вдруг ему захотелось уйти, но утром мы его не нашли на привычном месте возле тлеющих головёшек. Кто знает, где он бродит сейчас. Может, и нет его уже: поди, задрал какой-нибудь мутант или в трясине утонул.

Зато теперь у отца новый любимец – Мугабе. К слову сказать, отец всегда давал зомбакам имена диктаторов – видимо, таким специфическим образом проявлялась его любовь к истории.

Чернокожий зомби остановился в паре шагов от нас, стянул с головы шляпу. На его лысой голове и лице прибавилось шрамов: отец, как мог, поддерживал внешность Мугабе в приличном состоянии. Бельмастые глаза смотрели мимо меня, но, что всегда поражало в общении с зомби, я чувствовал на себе его взгляд.

– Добрый день, масса Купрум. Давно не были у нас. Это ваши гости?

– Да, Мугабе, – кивнул я. – Знакомься. Это Настя. Это Байкер.

– Очень приятно, – зомби растянул толстые губы в улыбке и неуклюже поклонился, прижимая шляпу к груди. – Меня зовут Мугабе. – Он изобразил попытку протянуть руку Байкеру, но потом в его мозгах что-то сработало, и он прижал её к обтянутому холщовой штаниной бедру. – Пойдёмте. Масса Лекарь очень обрадуется.

Мугабе повернулся и неуклюже потопал к сборщикам клюквы:

– Эй, пора домой. Хозяин ждёт.

Он подобрал берестяной туесок, больше похожий на средних размеров ведро, подождал, когда зомби встанут с колен, и заковылял впереди них к виднеющейся вдали изгороди из жердей. За оградой начинались непосредственные владения отца: большой дом с примыкающими к нему хозпостройками и банька на отшибе.

Глава 13 Арина

Гром приветственно вильнул хвостом, обогнал медленно плетущихся мертвяков и потрусил сбоку от Мугабе. Время от времени волкопёс останавливался и оборачивался назад, словно желая проверить: идём мы за ним или остались на месте. Убедившись, что мы следуем за колонной, Гром в два-три мощных прыжка нагонял Мугабе и семенил рядом с ним.

Потрясённые видом собирающих болотную ягоду зомбарей, да ещё и в такой необычной для Зоны одежде, Настя и Байкер шагали молча. Но ещё больший шок они испытали, когда оказались в отцовских владениях. Там семеро зомби занимались хозяйственной деятельностью.

Один сидел на пне около распахнутых ворот сарая и плел шляпу из рогоза. Возле него лежал на земле пучок расщеплённых на полоски стеблей растения. Время от времени зомби наклонялся за новой полоской и медленно вплетал её в наполовину готовые поля головного убора.

Сбоку стучал ткацким станком другой зомбак. Широкое полотно готовой холстины плавно сползало вниз и слоями укладывалось в выдолбленный из цельного куска дерева короб.

Третий мертвяк размеренно крутил ручку, наматывая на колодезный барабан натянутую струной железную цепь.

Четвёртый скованными движениями раскидывал перед квохчущими вокруг него курами корм из холщового мешка.

Ещё трое зомби занимались дровами. Один брал чурки из большой кучи возле поленницы, звонко раскалывал их на огромном пне и скидывал поленья в кучку поменьше, откуда их забирали два других мертвуна, постепенно заполняя поленницу.

– Это чё за херня такая, ёк-макарёк? – Байкер потёр кулаками глаза, тряхнул головой. А Настя даже приоткрыла рот от изумления, наблюдая за работающими, как обычные люди, зомбарями.

Я же не понимал, что здесь такого. Подумаешь, зомби хозяйственными делами занимаются. Эка невидаль. Отец, вон, помнится, того же Мобуту в своё время нянькой ко мне приставил. Мы с ним не только в футбол на заднем дворе играли, но и в баскетбол, и в хоккей с мячом. Вот это зрелище было! А счёт какой, м-мм! До ста ноль в мою пользу доходило.

Зато в шахматы я почти всегда Мобуту проигрывал, и в шашки, и в домино, да и в карты тоже. И не потому, что он был прям такой мегаумный зомби. Просто Мобуту расстраивался, как ребёнок, после проигрыша, долго дулся на меня и не хотел играть со мной во дворе. Так что у нас с ним было что-то вроде джентльменского соглашения: я побеждаю в подвижных играх, а он – в настольных. И всем от этого было хорошо. Даже Грому, потому что он носился за нами как угорелый, весело рыча, припадая на передние лапы и виляя хвостом. (Он тогда был ещё щенком.)