Территория бреда

После свадьбы они стали любить друг друга еще сильнее. Ребята распланировали жизнь вплоть до самой смерти, когда в две тысяча девяностом умрут в один день, лежа в своем уютном домике в небольшом поселении на Марсе. Они четко расписали количество детей, животных и роботов, которых заведут. Света даже предложила обсудить парочку дополнительных партнеров, чтобы совсем друг другу не надоесть. Но Олег выразил категорическое несогласие: Свете ни при каких условиях не разрешается иметь любовников. Даже если это будет девушка. Даже если Олегу разрешат к ним присоединиться. Максимум – это друг-гей. А лучше воображаемый киборг-друг-гей.

Олег часто пользовался своими физическими возможностями и при любом удобном случае брал Свету на руки, крутил ее, раскачивал и просто поднимал перед собой, чтобы поцеловать в губы, грудь или в лоб, а затем вернуть на место. Света смеялась, брыкалась и кричала «Поставь меня обратно!», но сама же зачастую забиралась ему на спину, шею и колени. Порой казалось, что их вообще невозможно встретить на расстоянии больше метра друг от друга.

Окружающие частенько говорили, что Исонца будто сошли со страниц французской книги или выпрыгнули из кадра итальянского фильма. Олег трудился сварщиком и приходил домой в прожженной обуви и весь пропахший раскаленным металлом. Света работала в пекарне и приносила домой запах свежего хлеба, слоек с творогом и списанные за полцены рыбные пироги. Эти профессии только добавляли романтики в их пропитанные любовью будни.

Осенним вечером они лежали в парке на пледе посреди газона и смотрели на колесо обозрения. Олег рассказывал, какие детали аттракциона сцеплены сваркой, а какие болтами и прочими винтиками. Но это не было похоже на скучную лекцию. Олег умел изъясняться живо и весело. Это был особый талант, и Света всегда говорила, что он должен стать преподавателем.

Они жили у моря и часто, сидя на серебристой гальке, слушали гомон чаек, шум волн и шипение шампанского. Света учила Олега, как пользоваться соцсетями, чтобы публиковать лекции по сварочным работам.

– Да кому это надо? – ворчал Олег.

– Как минимум – мне! – отвечала Света.

Они слушали джаз и читали легкие книги, сидя то под сосной, то под платаном, то под пальмой. Они ели хот-доги и запивали их гранатовым соком или заедали мороженым в хрустящем вафельном стаканчике.

Как-то они сидели на бордюре и слушали уличную группу, волосатый вокалист которой орал «Батарейку». Света вытащила синий шнурок из левого «найка» Олега и розовый из своего правого «конверса». Она сплела из них браслет и надела на загорелую руку Олега. Со второй парой разноцветных шнурков она проделала то же самое и надела на свое бледное запястье.

– А что если ты когда-нибудь меня разлюбишь? – тихо спросила она.

– Это невозможно: я люблю тебя больше всех на свете, моя Света, – ответил Олег, искренне веря сказанному.

Олег писал ей стихи. Получалось примерно такое:

Ты моя пташка в оконце,

Ты мой яркий лучик солнца,

Я твой крылатый питомец,

Ты моя Света Исонца.

или

Ты прекраснее всех на свете,

Ты ярче и краше дневного света,

Ты как манящая в небе комета,

Горишь в моем сердце, Исонца Света.

Света хлопала в ладоши, как ребенок, целовала и обнимала мужа, а потом играла ему на укулеле и пела на английском языке, которого Олег не знал, но подпевал что-то на тарабарском.

Олегу только исполнился двадцать один год, а Свете двадцать, когда она забеременела. В то же время начался карантин, и ребята стали больше времени проводить вместе в однокомнатной квартире на втором этаже серого пятиэтажного дома.

Света бросила работу и записалась на удаленные курсы английского, чтобы «прокачать» навык до уровня близкого к преподавательскому.

Олег работал сварщиком, когда были заказы, учился на СММ-менеджера и публиковал развлекательные видео в ТикТоке на тему сварки, которые пользовались немалой популярностью.

Света переживала, что от постоянного пребывания в замкнутом пространстве их брак может не выдержать нагрузки, но наоборот, их любовь стала только сильнее.

Олег сидел на полу лоджии и медленно выпускал дым изо рта, вдыхая носом, чтобы выглядеть круче. Света сидела напротив, хотя бросила курить, как только узнала о беременности, и любовалась мужем.

– Тебе бы пошел пирсинг, – сказала она, теребя пальцами кольцо в своем носу. – Можно ухо проколоть. Или тату на лице: тоже красиво.

– Сразу же, как ты проколешь себе соски, – ответил Олег с хитрой улыбкой.

– Теперь это возможно будет нескоро, – пробормотала она с легкой печалью на лице.

– Тогда сделаем парную «татуху», – предложил Олег, глядя на левую руку Светы, где не было еще ни одной татуировки, в отличие от правой.