Территория войны. Кругосветный репортаж из горячих точек

Чуть мы отъехали в сторону, я сразу же позвонил в Москву, попросил ребят связаться с нашим собственным корреспондентом в Бишкеке Александром Князевым. Пусть он срочно выдвигается в аэропорт и любыми правдами и неправдами снимает самолёт из Боснии, задержанный там за долги. Александр мою просьбу выполнил, но снять самолёт не успел — тот поднялся в воздух буквально за пятнадцать минут до его приезда в аэропорт.

Но мне уже и без этого всё было ясно. Я нашёл в Мостаре офис этой авиакомпании. Совсем маленький. Больше похож на какой-то мини-магазинчик.

Главное — стала понятна схема перемещения моджахедов. Их готовили под Маглаем, затем из Мостара перебрасывали в Баку или в Тбилиси. А там они просто переходили российскую границу и присоединялись к отрядам боевиков в Чечне. Но на этом хозяева базы не останавливались. Они организовали перевозки бандитов из Бишкека — там собирались моджахеды из Афганистана и Таджикистана. Это «пополнение» привозили в Боснию, дополнительно тренировали в горах или в закрытых якобы воинских частях, а потом тем же самолётом перебрасывали на Кавказ. Вот такая была организация. И всё это на боснийской земле, в Европе, да ещё практически под носом у миротворцев!

Впрочем, американцы туда и вовсе не совались, как я смог убедиться. Они, возможно, предполагали, чем занимаются бородатые вооружённые люди в закрытых лагерях, но не пытались им мешать.

Из Мостара я приехал в посёлок Углевик — это была зона ответственности наших российских миротворцев в Боснии. Это недалеко от города Тузла, в котором американцы построили свою огромную военную базу, она существует до сих пор, уходить с боснийской земли заокеанские «защитники мира и покоя» явно не собираются. Её название на английском — «Эйр Форс бейз «Игл» — военно-воздушная база «Орёл». Собственно, это не база, а целый город, по которому ходят даже рейсовые автобусы.

Приехал я к нашим миротворцам и услышал от них следующее:

— Представляешь, только мы проводили тебя в Москву и через неделю получаем сообщение по внутренней системе связи миротворческого контингента. Там говорится, что группа российского телевидения под руководством Романа Бабаяна захвачена в плен арабскими моджахедами на территории Боснии. У нас просто ум за разум зашёл — не могли предположить, что ты так быстро вернулся из Москвы опять сюда, на Балканы. С нас теперь требуют, чтобы мы всё о вас узнали, нашли группу и освободили.

Я рассказал ребятам обо всём, что с нами было. Вскоре мы вернулись в Москву, сделали фильм. Уже прошёл монтаж, звук свели. Осталось только выпустить его в эфир. Но не успели мы этого сделать, как по линии «Интерфакса», «ТАСС» и «РИА-Новостей» прошло сообщение: «Государственный департамент Соединённых Штатов крайне обеспокоен ситуацией в Боснии и Герцеговине. Особенно тем, что на территории этой страны организованы и функционируют лагеря и базы для подготовки боевиков, которых перебрасывают на российский Северный Кавказ. Об этом свидетельствует фильм, подготовленный журналистами российского государственного телевидения».

Это заявление мы и поставили в начало своего фильма — пришлось кое-что перемонтировать. Даже не увидев фильма, американцы поспешили сделать заявление — после нашего визита в штаб дивизии «Норд-Пол» они поняли, что к чему. Так что мы, как получается, вынудили власти США признать очевидное. То, что они признавать явно не хотели.

И ещё об одном хочу сказать в связи с этой командировкой. Тогда, в 2000 году, имя Усамы бен Ладена было известно только узким кругам — военным и политикам. Но и они тогда ещё не знали, что он руководит организацией под названием «Аль-Каида». А ведь это слово в переводе с арабского означает «база». И это мы предугадали, назвав свой фильм именно так — «База». Как говорится, нарочно не придумаешь.

Косово: котёл ненависти

Два мира — две правды

В Косово мне приходилось бывать неоднократно, начиная с 1999 года. Именно за эти командировки я получил в 2000 году медаль от Генерального секретаря НАТО «За участие в миротворческой операции НАТО в Косове». Но этот край, так долго истекавший кровью, памятен мне не наградой, а впечатлением от тех ужасов, которые пришлось пережить его жителям.

Да и нам, журналистам, приходилось попадать в такие ситуации, когда надеяться можно было только на чудо. Ну и на собственную смекалку и быстроту реакции, конечно. Косово буквально кишел вооружёнными людьми, они встречались повсюду, и спрашивать — кто они? — порой было смертельно опасно.