Террористка

— Оденься, малыш, — сказал он. — Ай-ай, ты негуманна: еще немного, и мальчишка простудился бы.

Леночка молчала. Глаза ее были полны ярости. Волосы разметались. Она постоянно запахивала халат. И Дубцов почувствовал сильное вожделение. Никогда еще девчонка не возбуждала его, как сейчас.

— Садитесь, ребята, кофейку выпьем, — кивнул на столик Валериан Сергеевич, — принеси, Леночка, своему мальчику чашку кофе.

Девушка пошла на кухню одеревеневшей походкой.

— Забыл, как тебя зовут, — обратился Дубцов к юноше

— Валера.

Юноша был пропорционально, красиво сложен. Хорошенькое лицо его, даже искаженное страхом, оставалось миловидным. Он дрожал. Огромный мужчина со страшными глазами внушал ему ужас.

Дубцов прикрыл глаза, и гипнотическая мощь его взгляда уменьшилась. Победа над мальчишкой — не велика заслуга.

— Кофе будешь?

— Нет, — пролепетал Валерик.

— Тогда иди к маме.

Леночка с чашкой в руке застыла, проводив тоскливым взглядом своего юного друга.

— Ну вот, когда ты знаешь все… — начала она фразу из какого-то фильма.

— Иди ко мне, — позвал Дубцов.

Девушка стояла не двигаясь. Валериан Сергеевич взял ее за тонкую руку и неторопливо потащил к себе. Она молча сопротивлялась. Дубцов почувствовал почти наслаждение от того, что совершал насилие.

— Скотина! — сквозь зубы прошептала Леночка, поняв, что именно возбуждает хладнокровного Валериана Сергеевича.

Но опытная, несмотря на свои годы, она сама сорвала с себя халат и со словами «на, подавись» легла на кровать…

Потом она лежала и смотрела в потолок. Ее небольшое тельце жалко белело во мраке темной квартиры.

— Зачем я тебе, Дубцов, — спросила она, — я не могу понять, зачем я тебе, Дубцов?

Она резко и горячо прошептала:

— Купи себе другую.

Но Валериан Сергеевич думал в эти минуты об ином. Решающая схватка близилась, а он имел только одного союзника — деньги.

23

После операции Иван с Димой спали часов двенадцать. Проснулись разбитые, выпили по стакану коньяка и снова уснули. Второе пробуждение было не легче первого.

Иван, едва открыв глаза, стал крыть матом Фролова, поминал, правда, без мата и Старкова, говорил, что в любой банде должен быть один вожак.

Дима поступил мудрее. Он протопил баню.

— Вань, пошли париться, — позвал он часа через два лежавшего в кровати друга.

— Не пойду, — капризно ответил тот, — все осточертело.

Но все-таки пришел. Разделся, критически осмотрел свое могучее тело и почему-то решил, что похудел.

— Довела жизнь, растуды ее туды.

Парились часа три. Пили чай.

— В этом доме я как зверь в клетке, — прорычал Иван, — ты, Димка, как хочешь, а я поеду себе бабу найду. Может быть, ту колхозницу. Помнишь?

— Я тоже поеду поищу, — уведя взгляд в сторону, откликнулся Дима.

Если бы они хотя бы на день расставались за последнее время, то Иван не обратил бы внимания на бегающий взгляд Димы и на его желание выйти на «охоту» в одиночку. Но они не расставались даже на час, и Иван знал, что ехать Диме вроде бы некуда. И тут Ивана осенило. Он еще не вполне верил своей догадке и потому спросил осторожно:

— К той бабе поедешь, которую мы на даче напугали?

Дима промолчал. Значит, это была правда.

— Совсем рехнулся? — с сожалением спросил Иван. — Куда ты лезешь? Свернут тебе башку.

Дима ничего не сказал и стал собираться. Он надел новый костюм и новые ботинки. Ботинки ему жали.

— В костюме она тебя не узнает, — сказал Иван, — ты лучше халат маскировочный достань. В маскхалате ты и выглядишь лучше.

И на этот раз промолчал Дима.

— Ладно, — смирился Иван, — если завтра тебя не будет до двенадцати дня, я иду в бой и взрываю эту проклятую дачу.

— Почему проклятую? — удивился Дима.

— Потому что баба твоя — ведьма. Я таких чую.

— Ведьма так ведьма, — согласился Дима.

…Он остановил машину на повороте к дачному поселку. Нужный ему дом отсюда хорошо просматривался. Прошедший хорошую школу, бывший майор не торопился. И оказался прав. Через час из дверей вышел мужчина, вывел из подземного гаража «Вольво» и, лихо развернувшись, покатил навстречу Диме. Машина шла на большой скорости. Однако Дима успел рассмотреть бритоголового молодца с низким лбом дегенерата.

Подождав еще некоторое время, Дима подкатил к даче, вылез из «Нивы» и не спеша пошел по асфальтированной дорожке. Он был готов ко всему и абсолютно спокоен.

Он сильно нажал на дверной звонок.

Через минуту услышал шаги.

Дверь открылась.

Набросив на плечи теплый платок, с угрюмым, осунувшимся лицом перед ним стояла Нина.

— Вы!

— Я думал, вы меня не узнаете, — смущенно сказал Дима.

— Скорее проходите, — тревожно посмотрела за спину Димы женщина, — поднимайтесь на второй этаж, — командовала она, закрывая несколько дверных замков.

Дима поднялся в знакомую комнату.

— У вас есть пистолет? — спросила Нина.

— Что?

— Оружие у вас есть? Вы сможете защитить себя и меня, если вернется мой возлюбленный?

Произнеся слово «возлюбленный», Нина сморщилась.

Дима утвердительно кивнул.

— Прекрасно, — сказала женщина, — вы садитесь. Здесь холодно, потому что камин на первом этаже, но есть электропечь. Вы замерзли? Садитесь к ней ближе.