«Сексуальный акт осуществляет желание, наиболее бурное и наиболее повышенное из всех желаний тела, то желание, удовлетворение которого доставляет человеческому существу самое интенсивное наслаждение, какое только ему известно. Чтобы бороться против этого желания и отказаться от этого наслаждения нужно иметь ясное сознание несовместимости этих удовлетворений с наиболее возвышенными нашими стремлениями. Факт, установленный наблюдением, что интенсивная деятельность интеллектуальная или художественная ослабляет сексуальный инстинкт и иногда совсем уничтожает его, и что с другой стороны удовлетворение этого инстинкта гасит художественное и интеллектуальное вдохновение.
Таким образом целомудрие — это естественный режим жизни вдохновения, и люди, которые не могут обойтись без обычных сексуальных удовлетворений, лишают себя интимного единения с миром невидимым, откуда к нам приходит вдохновение.
…
Творческая сила, наиболее совершенно проявляющаяся в искусстве, отличает человека от всех существ, стоящих ниже его, и нужно платить за эту силу отказом от наиболее сильного животного инстинкта… Рождая детей мужчина и женщина теряют некоторое количество своих индивидуальных сил, жертвуют частью своих жизненных сил для того, чтобы дать рождение новым организмам… Что же касается тех, которые идут к возвышенным идеалам творчества, целомудрие является для них основным условием…
…
Необходимо устранить поверхностный аргумент, который постоянно приводится, когда заходит речь на указанную тему. На пропаганду целомудрия возражают, говоря, что осуществление идеала целомудрия угрожало бы самому существованию человечества. Но мы совершенно не знаем было ли бы человечество, всё состоящее из целомудренных индивидуумов, по-прежнему подвержено старости и смерти. Потому что ни старость, ни смерть ни в каком случае не являются доказанной необходимостью органической жизни».