Тесей

Юноша давно ожидал какого-нибудь подвоха и был готов к внезапному нападению. Перед героем на мгновенье мелькнул бог счастливого случая Кайрос, и он понял, что надо делать. Он не кинулся бежать, чтобы избежать удара палицы, как делали до него все путники, принужденные к поединку. Наоборот, Тесей, как молния, устремился навстречу противнику, он ловко поднырнул под его руку с палицей и бросился на землю, ударив правым плечом по его щиколоткам. Такое поведение оказалось совершенно неожиданным для Перифета, и он, «спотыкнувшись» о плечо юноши, со всего разгона упал лицом в землю. Тесей же, как на утренней тренировке, мгновенно вскочил и прыгнул сверху на спину оглушенного паденьем Дубинщика. Он схватил врага одной рукой за затылок, а второй за мощный квадратный подбородок и из всех сил резко крутанул, выворачивая лицо противника назад. Такого приема в борьбе он не знал до сих пор, ибо никогда не соревновался ни с кем в смертельной битве без правил. Шея хрустнула так, словно Тесей сломал сухую жердинку, и нечестивая душа Перифета с криком изумления из его мощного тела излетела и сверху удивленно уставилась на героя, прежде чем в сопровождении чернокрылого Танатоса навсегда солнечную землю покинуть.

Тесей встал на трясущихся ногах и на всякий случай пнул неподвижно лежащее на земле тело противника, уже лишенное бессмертной души. Убедившись, что разбойник мертв, юноша, пошатываясь, подошёл к раскидистому платану, росшему на обочине дороги, и без сил опустился на землю, прислонившись дрожащей спиной к стволу дерева.

— Никогда не думал, что убийство мерзкого преступника вызовет во мне не радость и ликование, а какую — то тоску не понятную. Внутри одна черная мгла и леденящая пустота… Видно, не просто мне будет стать настоящим героем. Геракл, когда впервые на человека руку поднял, сразу нескольких послов Эргина жизни лишил, а остальным пообрубал руки, уши, носы… Никто меня не смог бы заставить сейчас отрубить что-нибудь Перифету. Говорят, Геракл большинство своих подвигов в неистовых припадках бешенства совершал, а у меня, наоборот, полный упадок сил…

Так дрожащими губами шептал своему милому сердцу Тесей. Отдохнув, юноша заставил себя подойти к поверженному врагу. Он, испытывая непонятный страх и одновременно брезгливость и омерзение, осторожно снял с руки разбойника цепочку с дубинкой и рассмотрел оружие врага.

Небольшая с виду медная палица, размером с короткий спартанский меч, оказалась на удивленье, легкой и удобной, она пришлась по руке Тесея, как будто была сделана для него. Кроме того, она была ценная — в нее были вставлены золотые пластинки и несколько крупных драгоценных камней. Эта изящная дубинка очень полюбилась юному герою. Тесей взял палицу с собой и с тех пор постоянно пользовался ею в схватках и боях, как Геракл своей дубиной, осененной бледной красой дикой оливы. Геракл так же носил на плечах свидетельство того, сколь велик был Немейский зверь с каменной кожей, которого он осилил, палица же Тесея как бы вещала:

— Мой новый хозяин добыл меня в честном бою, без оружия, и теперь я буду его лучшим, драгоценным оружием, и мы с ним, став неразлучными, будем неодолимы.

Действительно, медная палица, отделанная золотом и драгоценными камнями, в руках Тесея, как и оливковая дубина в руках Геракла, разила ловко и без промаха.

72. Сосносгибатель