Теща горного короля

- Несколько месяцев, - пожал плечами Итан. – Полгода, редко дольше. Собирайтесь, сола Юниа. И поторопитесь, нам надо спуститься в деревню до наступления темноты.

- Но как же вы поедете? – удивилась я. – Сутки в дороге, ваши лошади устали. Вы можете остаться здесь, отдохнуть до завтра. А я поеду с гвардейцами, они ведь все равно не нужны в замке без меня.

Посовещавшись, придворные решили, что следует принять мое предложение. А вот стражники приуныли. Неужели рассчитывали отсидеться в замке? Инур ушел отдать распоряжения, я тоже направилась к себе, чтобы собрать самое необходимое. Мира отступила в сторону, освобождая дорогу, и я обратила внимание на выражение ее лица.

Страх, беспокойство. Не за себя – ведь для женщин зарянка безопасна. За кого она так волнуется? Вряд ли за Инура. У нее есть какой-то тайный возлюбленный? В замке? Или в деревне? Впрочем, не все ли равно? Мне самой было страшно до колик в животе. Вовсе не за Барта – ему-то я помогу. За Айгера. В последнюю эпидемию болезнь обошла его стороной, потому что он был на границе. Но сейчас, в столице – повезет ли ему еще раз?

Быстро собрав вещи, я довольно холодно попрощалась с Инуром и намеренно проигнорировала Миру. Скорее всего, мне предстояло вернуться в Леандро снова, возможно, навсегда. Но сейчас думать об этом не хотелось.

Гвардейцы были уже готовы, один из них держал за поводья знакомую кофейную лошадь. Ему снова пришлось помочь мне вскарабкаться в седло, но на этот раз я чувствовала себя увереннее. Да и лошади доверяла, убедившись, что она знает свое дело и не скинет меня в пропасть. Если, конечно, я не буду дергаться и провоцировать ее.

Когда мы с гвардейцами выехали за ворота, солнце уже склонялось к вершинам дальних гор. Помня, сколько времени понадобилось на дорогу от деревни до замка, я засомневалась, что удастся попасть вниз до темноты. Но спуск оказался более легким и быстрым, да и тропа была не в таком ужасном состоянии, как весной.

И все же колени у меня дрожали, когда я сползла на землю в Бине. Все тело ныло, особенно спина и мышцы бедер. Дробь конских копыт продолжала звучать в голове. Неужели мы не отдохнем хоть немного? Я с ужасом думала о том, что придется провести в седле всю ночь. Солнце ушло за горизонт, когда мы подъезжали к деревне, и почти сразу же воцарилась темнота. В Иларе понятие «вечер» было достаточно условным: сумерки, как и рассвет, длились очень недолго.

- Как же мы поедем? – спросила я своих спутников. - Ночью?

- Дорога ровная, лошади хорошо видят в темноте, - ответил старший, имя которого я не помнила: они менялись каждые две недели.

- Ну хоть час передохнуть можно? – взмолилась я.

Да, по положению они были намного ниже меня – но не по должности. Гвардейцы, по сути, выполняли функцию тюремщиков, и мне приходилось им подчиняться. Впрочем, час они милосердно выделили. В том же самом трактире для нас приготовили ужин, а заодно рассказали последние новости.

В Бине с утра ничего не изменилось, заболевших не появилось. А вот в соседнем городке несколько человек уже были при смерти. В сторону пограничного перевала потянулись беженцы, которые надеялись попасть в Скарпис, пока его власти не закрыли границу.

Кроме нас, посетителей в трактире не оказалось: жители Бины сидели по домам, а проезжие торопились и не останавливались. Страх и тревога ощутимо витали в воздухе. К счастью – если можно так сказать, - заболевшие становились опасными для окружающих только с появлением сыпи. А поскольку в первую очередь она проступала на лице, не заметить ее было невозможно.

Горных лошадей мы оставили в Бине, для путешествия по равнине они не годились. Я закончила ужин, вышла из трактира, и ко мне подвели огромную гнедую кобылу, от одного вида которой душа ушла в пятки. Когда меня на нее усадили, она вздумала потанцевать, но все же сменила гнев на милость и успокоилась.

Двое гвардейцев ехали впереди, потом я и еще один сзади. Хоть лошади и видели в темноте, двигались мы все равно небыстро, монотонный ритм усыплял, глаза слипались. Больше всего я боялась заснуть и упасть под копыта. Часа через три стало совсем тяжело, и мы остановились сделать привал.

Я сидела у костра и теперь уже боялась упасть в огонь. Хоть палочки в глаза вставляй. Стражники совещались: может, все-таки дать мне пару часов поспать? Старший, подсвечивая себе горящим пучком смолистых веток, бродил по опушке леса и что-то искал. Наконец он вернулся с пригоршней блестящих перистых листьев.

- Это лосс, - сказал он, кидая их по одному в котелок с кипящей водой. – Выпьете отвар, бодрости хватит до самого Мергиса. Правда, может мерещиться всякое, не пугайтесь. И спать потом будете сутки, не меньше.

Мама дорогая, кажется, меня занесло в какой-то психоделический рай. Расширители сознания растут прямо под ногами: мелис, агелла, лосс. Наверняка и другие есть.