Теща горного короля

- Юнна, даже если никакого колдуна и не было, достаточно того, что Йоргис во всем крепко замешан. Мне бы еще тогда задуматься, с чего он так ревностно ввязался в расследование, сам взял его на себя. Но я, честно говоря, настолько был убит, что ты снова меня предала… Именно Йоргис настаивал на вашей казни, и совет его поддержал. Нотлина и всех ваших сторонников судили и казнили сразу. У меня не было причин их помиловать. Ваш с Эйрой суд отложили, пока ты не поправишься. Но я еще тогда знал, что отменю смертный приговор. Ради Барта. Хотя и не мог об этом сказать. И ты ошибаешься, что я ничего не смогу сделать. Сам – да. Но у меня есть люди, которым можно доверять. Правда, тебе это ничем уже не поможет.

- Главное, чтобы помогло Барту.

И снова тот же взгляд – недоумевающий, сомневающийся.

Айгер поднялся, обошел стол, взял меня за руку и рывком заставил встать. Его лицо – ужасное, цветом напоминающее раскаленное докрасна железо – было совсем рядом, но я его не видела. Только глаза, взгляд которых, казалось, был таким же раскаленным, прожигающим насквозь.

- Ты так изменилась, Юнна! Иногда мне кажется, что это совсем не ты, а другой человек!

29.

- Когда Барт только родился, он тебя совершенно не интересовал. За все время ты зашла к нему несколько раз. И он орал, как резаный, когда Эйра пыталась дать его тебе в руки. И вдруг ты приходишь каждый день, и он тебя обожает, - Айгер поморщился, отпустил мою руку и снова передернул плечами. - А знаешь, когда мне в первый раз показалось, что ты стала другой? Когда я приехал в тюрьму. Когда ты уже могла говорить и попросила аудиенции. И умоляла помиловать Эйру. Хотела взять всю вину на себя. Юниа никогда бы так не поступила. Она вылезла бы сначала из платья, потом из кожи, но не просила бы за кого-то другого. Даже за дочь.

Мы смотрели друг другу в глаза и молчали. Потом я взяла бокал, отошла к камину и взглянула сквозь вино на языки пламени, как до этого делал Айгер. Словно мерцающая, переливающаяся кровь. Если б я могла поделиться с ним своей – как с Бартом…

- Почему ты поцеловал меня? Тогда, в горах? Ведь это было на самом деле? Я думала, ты должен был меня ненавидеть.

- Ты была холодная, и мне показалось, что уже не дышишь. Что ты умерла. Не знаю, Юнна. Я словно забыл обо всем и помнил только то, как мы любили друг друга. Как я любил тебя. А ты… жаль, что ты не можешь сказать, хотя бы сейчас, любила ли меня тогда.

Как бы я хотела сказать, что любила, но не могла. То, что осталось мне от Юнии, то единственное воспоминание, - это была страсть, желание, но… любовь ли? И как бы я хотела сказать, что люблю сейчас. Но кто я? Юниа?

А что я, собственно, теряю? Ему осталось жить меньше пяти дней. Мне? Вряд ли намного больше, Йоргис наверняка постарается избавиться от меня побыстрее. Айгер не поверит? Да какая разница? Хуже все равно не будет.

Я медленно допила вино, поставила бокал на стол, села в кресло. Запрокинула голову на спинку, закрыла глаза.

Вдох. Выдох…

- Ты даже не представляешь, Айгер, насколько ты прав. Я не Юниа.

Ответом была тяжелая тишина. Он ждал объяснения.

- Меня зовут Ирина, я из другого мира. Там я должна была погибнуть, но вместо этого оказалась здесь. Моя… не знаю, моя душа или сознание... в общем, я оказалась в теле Юнии, когда она тоже должна была умереть. Замерзнуть в снегу.

- Из другого мира, - ошеломленно повторил он. – Но… как?

- Не знаю. У нас есть корабли, которые летают по воздуху. Иногда они падают, и все, кто внутри, погибают. Я летела на таком корабле. Он падал с большой высоты, и когда до земли осталось совсем немного, я, наверно, потеряла сознание. И очнулась здесь. Думаю, Юниа оказалась в моем теле – и погибла там. Не думаю, что кто-то выжил. Может, и я должна была погибнуть здесь, но ты меня спас.

Вот я все и сказала. Ну, почти все. И ничего ужасного не произошло.

Я открыла глаза. Айгер стоял на том же месте и смотрел так, как будто у меня выросла вторая голова. Впрочем, не так уж и далеко это было от истины. Не вторая голова, но все равно я существовала как будто в двух лицах. Точнее, в двух ипостасях. Тело Юнии и сознание Ирины. Вино наконец одержало убедительную победу – словно я отхлебнула мелиса. Все вокруг поплыло, и я расхохоталась.

- Айгер, это должно казаться бредом, я понимаю. В нашем мире об этом пишут книги. Для развлечения. Как люди попадают в какой-то другой мир. Или в прошлое. Или в будущее. Но никто не верит, что это может произойти на самом деле. Я тоже читала – и не верила. Но это произошло. Я оказалась здесь. Помнишь, на суде упоминали, что я говорила на каких-то других языках, когда была больна? Это языки моего мира. Я говорю на шести. Это была моя работа – переводить с одного на другой. Может быть, поэтому мне было так легко изучать язык Илары с Гертой. А потом мелис помог вспомнить то, что осталось от Юнии. Но, кроме языка, очень мало. Всего несколько моментов.

- Я помню, что именно, - усмехнулся он. – Ты сказала.