Тест-драйв бессмертия

Договорить «снеговику» не удалось. За спиной Дикаря, где раньше располагался запирающий кузов тяжелый створ ворот, раздался негромкий хлопок. Голова внешника дернулась назад, посередине обзорного стекла противогаза возникло круглое отверстие, от которого по пластику побежали белые линии трещин. Забрало заляпало изнутри красным, кровавые пятна испятнали белоснежный комбез научника и стенку кунга позади него. Дикарь осторожно повернулся на звук выстрела, стараясь держать руки на виду и не провоцировать стрелка. Он так увлекся разговором с пленным и подавлением собственных эмоций, что слегка позабыл про выживших стронгов, оставшихся снаружи. После того, как бронированного лотерейщика придавило металлической конструкцией рухнувшей с обрыва радиовышки (это Дикарь увидел через камеру, подключенную к тачпаду техника) бойцы были предоставлены сами себе и теперь, похоже, тоже созрели к походу внутрь кунга.

— Ну и нахрен ты его застрелил? Я же не успел с этой гнидой договорить!

Стоявший перед ним человек, что держал его на прицеле, внимательно рассматривал кваза своими ярко-голубыми глазами. Они как прожекторы выделялись на резко очерченном волевом лице с выступающими на нем скулами, покрытыми недельной густой щетиной. Несмотря на разделявшее их тогда расстояние, Дикарь уверенно опознал в нем бойца, который сражался с киборгом-лотерейщиком снаружи. Стронг, как прожженный еврей, ответил вопросом на вопрос:

— Ствол не лапай. Это ты сверху стрелял?!

— Ну, я.

— Судя по звуку, стрелял ты явно не из «отбойника»!

Кваз вопросительно приподнял бровь:

— «Отбойник»?

Стронг махнул стволом на висевшее на груди Дикаря оружие внешника.

— Автомат «полосатиков».

Дикарь пожал плечами в ответ.

— Это вот только что с трупа снял. Мой «галил» развалился на куски. Жесткая посадка вышла.

Боец многозначительно посмотрел на внушительную пробоину в борту кузова.

— Это ты, выходит, сверху сиганул сюда?

Дикарь криво улыбнулся в ответ.

— Скорее уж свалился, а не сиганул. Одной из растяжек падающей вышки зацепило, пришлось выкручиваться на ходу.

Градус подозрительности слегка упал в ледяном взгляде стронга, он чуть приопустил ствол своего автомата.

— Ты кто такой вообще? И как тут очутился?

— Да я обычный мимокрокодил. Я через «тянучку», где у внешников с мурами лютый сабантуй, утром проскочил с грехом пополам, дай, думаю, посижу наверху, дух переведу, да на окрестности полюбуюсь. Знал бы, что вы тут «полосатым» горячий прием готовите, обошел бы десятой дорогой. Целый кирпичный завод отложил, пока сверху на ваши коленца любовался. Меня Дикарем звать, к слову.

Собеседник секунду подумал над услышанным, потом тронул рацию на плече.

— Араб, как там Уголек и остальные?

Эфир зашипел ему в ответ голосом одного из стронгов.

— Химик и Погон — «двухсотые», их сразу наглухо пригрело. Уголек — «трехсотый», тяжелый. Жить будет, но ноги в труху. Пакуем его как раз.

На лице стронга от сдерживаемой ярости и печали перекатились тугие желваки. Но спустя мгновение он взял себя в руки.

— Принял. Тамтама ко мне отправь, разговор есть.

Закончив переговоры, голубоглазый вновь обратился к квазу.

— Не слышал раньше про тебя.

— Да я новенький, недавно сюда угодил, еще не успел наследить.

Стронг недоверчиво хмыкнул, красноречиво кивнув головой на огромную дыру с рваными краями в борту кунга.

— Новенький? А по виду и не скажешь. Я — Кавказ.

— А вот я про тебя уже однажды слышал, к слову говоря.

— И где же, интересно, ты обо мне слышал?

— Я неделю назад вместе с одним рейдером и еще парочкой парней на Б-12 с Чертями схлестнулся. Барсук по рации потом очень ругался и спрашивал, не ты ли там берега потерял. Буран его послал в пешее эротическое.

На жестком лице Кавказа впервые с начала разговора появилась искренняя заинтересованность и намек на улыбку.

— О, так ты Бурана знаешь? Как там эта курилка картонная, жив еще? Давно его видел?

— Да недавно совсем, дня четыре назад. И еще пару дней назад по рации с ним трепался.

— Откуда знаешь его?

Дикарь пожал плечами.

— Я ж говорю — Бурана с Шутом на кластере встретил. Он меня с парнями проводил до Флюгера.

Услышав имя воспитанника рейдера, стронг окончательно расслабился и опустил оружие, демонстрируя мирные намеренья. Но тут их милую беседу прервало появление другого стронга. Он шокированно окинул взглядом стойки со стоявшими внутри киборгами и удивленно присвистнул.

— М-да, по ходу мы конкретно провафлились с конвоем.

Он остановил потемневший от гнева взгляд на одном из киборгов, собранном из человеческих запчастей.

— Вот суки рваные! Это же Саха, из отряда Хвоста! Его ушлепки гнойные в плен взяли пару месяцев назад. Мать-перемать!

Скрипнув зубами и кое-как справившись с эмоциями, он взял себя в руки и обратился к своему командиру.

— Звал?

— Тамтам, вот скажи мне, кто у нас в отряде сенс?

Тот, услышав вопрос, недовольно дернул щекой.

— Ну, я!

— А раз ты, то ответь: как так вышло, что ты мне сказал, что в окрестностях кристально чисто, а на деле этот парень засел наверху еще до начала веселья и всю заварушку за нами оттуда наблюдал?