Тест на ДНК. С чего все начиналось? О наследственности, изменчивости и эволюции

Одновременно с этим письмом я посылаю обещанные 29 бастардов Н. № XII [Н. cymigerum] + Н. Pilosella (var. Брюнн). Обозначенный № XII (ранее посланный) Hieracium все еще является для меня загадочной формой: может быть, это Н. poliotrichum Wim?

От бастарда Н. Auricula + Н. aurantiacum зацвело 84 экземпляра, несколько экземпляров погибло, остальные еще не достигли стадии цветения. Отклонения среди них весьма значительны. Каждый бастардный признак появляется в некотором количестве вариантов, которые представляют собой переходы от одного исходного признака к другому. По-видимому, варианты различных признаков могут выступать в любом сочетании друг с другом. Это доказывается тем, что расположение вариантов среди имеющихся бастардов невероятно разнообразно и едва можно в двух случаях встретить совершенно одинаковый вариант. Если это предположение верно, то при большом количестве различий, которые встречаются среди Н. Auricula и Н. aurantiacum, для бастарда должны существовать сотни возможных форм. Поскольку эти исходные формы находятся друг от друга на весьма отдаленном расстоянии, то количество наблюдаемых бастардных форм слишком незначительно, чтобы уяснить истинное положение вещей. Лучше взять бастард Н. Auricula + Н. Pilosella vulgarе, от которого в будущем году я надеюсь получить около 200 растений. Также хорошо представлены Н. Auricula + Н. Pilosella niveum и Н. Auricula + Н. Pilosella (var. Брюнн). Н. Pilosella incanum – совершенно стерильно, Н. Auricula нельзя оплодотворить пыльцой от Н. Pilosella incanum.

Я хотел бы упомянуть также, что среди бастардных форм Н. Auricula + Н. aurantiacum приблизительно одна четвертая часть – совершенно плодовитая, половина – частично плодовитая, и одна четвертая – неплодовитая. Степень плодовитости не зависит от формы бастарда.

Если Вы хотите, уважаемый друг, будущей весной я вышлю Вам всю коллекцию.

Из сеянцев Archieracia этого года из-за продолжительной холодной и дождливой погоды только незначительная часть достигла цветения; из Н. humile, которые я прекрасно использую в качестве подопытных растений, до сих пор не зацвел ни один экземпляр. Также еще не цветут сеянцы уже посланного Вам бастарда Н.? – Н. umbellatum, но, вероятно, зацветут, если осень будет благоприятной. До сих пор среди них не наблюдается никакого различия. Сомнительную исходную форму я поместил бы, пожалуй, к Н. racemosum, если бы не светло-коричневая окраска семени, которая до сих пор неизменно сохраняется.

Опыт для решения вопроса, достаточно ли для опыления одного пыльцевого зерна, был повторен на Mirabilis Jalappa с тем же успехом, что и в прошлом году. Растения, полученные в прошлом году от оплодотворения одним пыльцевым зерном, ничем не отличаются от растений, полученных при самоопылении. Вначале казалось, что отдельные растения отстают в развитии, однако позже они совершенно нагнали упущенное.

Чтобы узнать, могут ли в оплодотворении совместно участвовать два пыльцевых зерна, начат другой опыт над М. Jalappa, который сейчас продолжается. Как мне известно из опыта, семенные разновидности кармазиновой, желтой и белой окраски цветка являются устойчивыми, а бастарды от скрещивания кармазиновой + желтой и кармазиновой + белой не меняют свою окраску. Оба оплодотворения происходят легко, и как будто не имеется никакого различия по половому сродству. Над кармазиновой разновидностью было проведено большое количество опылений на лугу, причем на рыльце одновременно наносились два пыльцевых зерна, одно от желтой разновидности, а другое – от белой. Так как окраска цветов у [бастардов] кармазиновой + желтой и кармазиновой + белой известна, то в следующем году выяснится, появится ли наряду с обеими бастардными окрасками еще и третья окраска, которую можно будет объяснить взаимодействием обоих пыльцевых зерен.

В последнем случае развитие потомков, по-видимому, будет иным, чем у обеих простых бастардных окрасок, которые ведут себя подобно Pisurn и первое поколение которых наполовину имеет снова бастардную окраску, а вторая половина делит поровну оба исходных цвета, и в последующих поколениях они не варьируют. Те потомки бастарда кармазиновый + желтый, которые в первом поколении получили исходные цвета, и во втором поколении, выращенном из семян, сохраняют ту же окраску. Оба цвета появляются в таком чистом виде, как будто они никогда не были соединены. Дарвин и Вирхов указывали на большую степень независимости (Selbstandigkeit), которая свойственна отдельным признакам и целым совокупностям признаков у животных и растений. Важным доказательством правильности такого взгляда является, несомненно, поведение растительных бастардов.