Тевтонский крест

– Ничего ж себе минимального! – Бурцеву припомнились и танки на Чудском озере, и «мессершмитт» с дерптского аэродрома, и мотострелки на «Цундаппах», и эсэсовские автоматчики в тевтонских рядах.

Его замечание проигнорировали.

– ...Эксперимент, результаты которого нам надлежало изучить тщательнейшим образом. Но все же операция Северной группы цайткоманды – это малая часть большой игры.

– А большая часть?

– Это мы. Средиземноморское ядро цайткоманды.

Средиземноморское? Ох, Васек, далековато же от Новгорода тебя забросила древняя магия арийского портала!

– И в чем заключается ваша игра?

– Ну, скажем так: фон Берберг решал тактические задачи. Мы же осуществляем стратегическое руководство межвременной операцией цайткоманды СС.

Глава 22

Стратегическое руководство? Бурцев задумался.

– И как же ты попал в прошлое, стратег?

– С Кульмской группой. Помнишь монахов Вильгельма Моденского?

Еще бы не помнить! Что-что, а кульмскую эпопею Бурцев не забудет по гроб жизни! И фашиков с «МП-40», обрядившихся в одежды святых отцов, – тоже. Но...

– Их же повесили! Всех ваших псевдомонахов с псевдоепископом во главе.

– Не всех. Меня сия печальная участь миновала. Я покинул кульмскую комтурию сразу же после достопамятного турнира на берегу Вислы и занялся вербовкой агентов и поисками платц-башен, до которых не успел добраться фон Берберг. Псковская башня, кстати, была в их числе.

Что ж, понятно теперь, когда Бенедикт поставил там магический «якорь»!

– Башни перехода – это все, что тебе было нужно?

– Нет, конечно. Еще перед турниром – пока фон Берберг и его люди договаривались с ливонцем фон Грюнингеном и строили козни против старика фон Балке, я вел переговоры с третьей силой.

– Опять тевтоны?

– Угадал. Два года назад в Кульме ее представлял посол тевтонского братства из Святых Земель ландмейстер Генрих фон Хохенлох[119]. Но Палестина далека от Прибалтики, а тамошняя верхушка утрачивает былое влияние на дела ордена [120], так что во вспыхнувшей после смерти Конрада Тюрингского борьбе за власть никто не принимал фон Хохенлоха в расчет. Я принял. Палестинский ландмейстер выслушал меня, воочию убедился на Кульмском турнире в силе оружия «небесного воинства» и не стал отказываться от сотрудничества с цайткомандой. Видишь ли, полковник, Иерусалимский дом ордена Святой Марии не прочь разыграть свою карту в Средиземноморской политике. Нам этот стратегически важный регион тоже весьма интересен, так что мы с фон Хохенлохом быстро нашли общий язык. А начав со Средиземноморья, позже можно добиться грандиозных результатов...

– Мировое господство?

– Именно. Успешный крестовый поход на Восток невозможен без подчинения Запада. А уж подмяв под себя и Запад, и Восток, немцы станут диктовать свою волю всему миру в тринадцатом веке, чтобы кардинальным образом изменить геополитическую ситуацию в двадцатом.

Бурцев вздохнул. До чего же знакомые речи!

– В Святых Землях мы основали новый немецкий орден, – с кривой ухмылкой сообщил штандартенфюрер. – Свой орден...

– Хранители Гроба? – теперь-то догадаться об этом было совсем нетрудно.

Монашеский капюшон шевельнулся в согласном кивке:

– Тринадцатый век требует соответствующих названий. «Небесное воинство», Хранители Гроба... Все это дань времени. Но дело, как ты понимаешь, не в названиях.

– А что, в палестинских владениях Тевтонского ордена тоже имеются башни перехода? – сменил тему разговора Бурцев.

– Платц-башня есть в иерусалимском храме Соломона. В назначенное время фон Хохенлох отбил ее у тамплиеров. Я поставил там «якорь» и первый цайтпрыжок прошел благополучно. После этого вытеснить из города храмовников, пришедших к ним на помощь иоаннитов и прочую рыцарскую шваль не составило труда.

Да уж, если на иерусалимские улицы вместе с тевтонами вышли автоматчики и танки цайткоманды СС – ничего удивительного в этом нет.

– Мы брали город за городом, замок за замком, – продолжал Бенедикт. – Били и рыцарей, и арабов. Решающее сражение произошло под Аккрой. Не сражение даже, а так... Там мы потеряли с десяток человек и обрели власть над всем Иерусалимским королевством. А теперь действуем уже и за его пределами. Скоро, очень скоро изменения в прошлом отразятся на будущем. И у твоей России, полковник, и у ее союзников нет шансов.

– Не ты первый так говоришь, не ты последний, – скривил губы Бурцев.

– Третий Рейх будет править миром!

– Ну, положим, ты-то сам этого никогда не узнаешь наверняка, падре. Без малой башни перехода тебе не выбраться из тринадцатого столетия.

– Ошибаешься, полковник. – Улыбка под монашеским капюшоном была холодной и неприятной. – Да, конечно, у нас имелись определенные планы на шлюссель-башни Взгужевежи. Но в нашем распоряжении имеются и иные способы покорения пространственно-временных сфер.

Бурцеву вспомнились полубредовые разглагольствования Сыма Цзяна о вездесущей энергии гармонии ци и ее разрушительном антиподе.

– На ша ци, что ли, уповаете? – хмыкнул он.

– Чего? – насторожился Бенедикт.