Тевтонский крест

– Ну, там, устроить какой-нибудь супервзрывчик в полнолуние, – продолжал издеваться Бурцев, – чтоб высвободить сокрытую мощь магической башни. А?

Штандартенфюрер вдруг резко отстранился. Немец явно был удивлен и даже напуган неожиданной осведомленностью пленника. «Блин, неужто угадал!» – поразился Бурцев.

– Да, – медленно и тихо ответил Бенедикт. – Мы, в самом деле, намерены взорвать платц-башню, но откуда вам-то это известно, полковник?

– А вот древние тексты надо внимательно читать!

Бурцев судорожно соображал. Взорвать башню... Значит, в самом деле, взорвать?! Это что-то новенькое... И, судя по всему, вполне реальное!

Эсэсовец тем временем взял себя в руки.

– Ладно, вижу, ты весьма подкованный в этих вопросах собеседник, – сухо заметил он и тут же расплылся в елейной улыбке. – Что ж, тем занимательней будет наша беседа. Действительно, в одной из платц-башен мы намерены активизировать достаточно мощный заряд. Потом – бум! – и магический потенциал, скрытый в ней, высвободится весь, без остатка. Что, в свою очередь, спровоцирует реакцию всей сети арийских башен. Начнется перекачка невиданных сил, которые мы и намереваемся использовать. И уж тогда...

– А что тогда? – осторожно поинтересовался Бурцев.

– Время как таковое перестанет существовать. По крайней мере, для нас. Дранг нах остен – это вчерашний день, полковник.

Вчерашний день? Странно, вообще-то, слышать такое от эсэсовца двадцатого столетия, устраивающего диверсию в тринадцатом. Блин, до чего же относительным стало со всеми этими хроновывертами доброе старое понятие «вчера»!

– А сегодняшний? Под каким лозунгом истинные арийцы проводят сегодняшний день?

– Дранг нах цайт, – любезно ответил Бенедикт.

– Дранг – нах... – Бурцев выдержал выразительную паузу. – А вот цайт... Что с ним станет, со временем-то после ваших долбаных экспериментов?

– О, ничего страшного, не волнуйся. Конца света не произойдет. Просто спица древней магии, отточенная мощью германского оружия, проколет зыбкую материю мироздания. Сделает одну-единственную дырочку. И откроет тоннель от начала времен и до скончания оных. Вечный, стабильный, стационарный тоннель, который сам станет неотъемлемой частью данности нашего мира. Тоннель свяжет центральный хронобункер цайткоманды с платц-башнями всех временных и пространственных зон. Представляешь, полковник?! Такое не снилось даже арийским колдунам!

Бурцев не представлял. Он смотрел на немца и думал... Эсэсовец не оперировал такими отвлеченными понятиям, как ци и ша ци, и, возможно, поэтому его рассказ казался более убедительным, чем сбивчивая речь Сыма Цзяна. И Бурцев верил фашику. Ну, хотя бы потому, что особого смысла лгать у отца Бенедикта сейчас не было.

– Но зачем все это? Тоннели какие-то, дырки во времени... Мало вам цайтпрыжков?

– Неужели не понятно, полковник? Цайтпрыжки по законам древней магии безнадежно устарели. Они нас больше не устраивают. Слишком сложно, слишком много затрат и ограничений и при этом слишком мало отдачи. А вот межвременной тоннель – совсем другое дело! Его можно использовать всегда, без помех. По такому коридору можно перебрасывать войска в любой момент, в любое место, в любом количестве. Гонять туда-сюда целые армии. Хоть в прошлое, хоть в будущее. Мы перестаем играть по правилам арийских магов, полковник. Скоро мы взломаем эти правила и установим свои.

– Эх, знали бы бедолаги-арийцы...

– У них не было наших возможностей.

– И амбиций, – добавил Бурцев.

– И амбиций, – согласился эсэсовец в рясе. – И гибкости мышления. Мы просто, хм... творчески подошли к наследию предков. Решили, так сказать, привнести в допотопную магию элементы прогресса.

Вот, мля! Модернизаторы-рационализаторы хреновы!

– А что, для того чтобы заминировать платц-башню, обязательно нужно было забираться в прошлое?

– О, ты, похоже, все-таки не до конца представляешь, с какими силами нам приходится иметь дело, полковник. Создание цайттоннеля – процесс двусторонний. Двувременной, точнее. Если на одном хронологическом отрезке высвобождается магический потенциал, значит, на другом команда посвященных магов-ловцов непременно должна контролировать его и тянуть к себе через время и пространство. Иначе вместо стабильного цайттоннеля получится непредсказуемая хаотично блуждающая аномалия. А как явствует из расчетов наших эзотериков, идеальная разница во времени между магическим всплеском и его ловцами составляет ровно семь веков.

Бурцев тряхнул колодкой на шее:

– Так вот почему цайткоманда выбрала сороковые тринадцатого столетия?! Вот почему вы здесь?!

– Ничего случайного в этом мире нет, полковник, – улыбнулся штандартенфюрер.

Глава 23

Бурцев думал пару секунд перед следующей репликой. Решился, наконец. Вряд ли гибель Взгужевежевского замка теперь представляет тайну для пронырливых фашиков, так что...