That woman (СИ)

— Я не ждала тебя сегодня, — честно признается она, поворачивая голову. Тёплые карие глаза сталкиваются с пронзительными голубыми, и начинается противостояние взглядов, в котором ни Лиззи, ни Томми уступать друг другу не намерены. Но, первым, всё же, сдается Томас, когда они несколько минут буравят друг друга взглядами: чуть наклоняется и шепчет Элизабет на ухо: «Ты чудесно выглядишь», отчего она улыбается и закатывает глаза.

— Ты тоже.

— Подбирал свой костюм под твоё платье, — произносит он, и Шеффилд негромко смеётся, прикрывая рот ладонью.

— Я вижу, как ты пробираешься ко мне сквозь толпу и говоришь «привет», я за короткое время понимаю, что ты был Ромео, бросал камешек в окно, — поёт со сцены Эмма, за которой очень пристально в пабе наблюдают только две женщины: Полли Грей и Эсмеральда. Они на мгновение смотрят друг другу в глаза, и от этого, кажется, высекаются искры. Миссис Алдерсон фыркает и отворачивается, поправляя на плечах чёрную шаль.

— И мой отец сказал: «Держись подальше от Джульетты». И я плакала на ступеньках, умоляя тебя: «Пожалуйста, не уходи». И я сказала…

— А она ничего так, — комментирует Исайя, оценивающе рассматривая Эмму. Ей идут бежевое шёлковое платье, украшенное стеклярусом (которое её матери в качестве благодарности привезла из Франции одна клиентка), длиной чуть ниже колена и чёрный жакет. Тёмные волосы вьются и забраны на затылке заколкой, но несколько прядей всё же ускользают, и Эмма заправляет их за уши. — Очень красивая. Эмма, кажется. Надеюсь, она не откажется от приглашения посидеть с нами после того, как споёт.

— Не думаю, что ей будет это интересно, — хмыкает Майкл, не сводя с неё глаз. — Её мать будет в ярости, если увидит нас рядом.

«…Приглядывай за Лиззи и держи меня в курсе того, что происходит в её клубе, даже если она попросит тебя ничего мне не говорить. И… У неё там помощница появилась. За ней тоже приглядывай, она, как и Лиззи, за языком следить не умеет. Может и войну за пять минут развязать», — говорил ему Томми несколько месяцев назад.

Грей поднимает голову и смотрит ей прямо в глаза. Они встречаются взглядами, и она неосознанно облизывает губы, а Майкл чувствует, что в горле пересохло, а Эмма тем временем поёт:

— Ромео, забери меня куда-нибудь, где мы будем одни. Я буду ждать, пока мы не сбежим. Ты будешь принцем, и я буду принцессой. Это история любви, милый, просто скажи да.

Рядом раздаётся громкий смех Эвелин, которая, взяв смущённого Финна за руки, заставляет его кружиться с ней. Гарри танцует с Розалией, и это больше похоже на танец двух медведей, чем на то, что люди называют «танцем». Хохочет Эсме, вися на шее у Джона, который чертыхается, говоря, что «он в гробу видел все эти танцы».

Но Майкл всего этого не слышит. Всё вокруг становится беззвучным и бесцветным.

Он смотрит на Эмму.

Томми, повернув голову, понимает этот взгляд. Он вспоминает, как сам был в этом же пабе, вымокший до нитки, а для него, сидящего на стуле, пела самая красивая девушка на свете, любить которую оказалось невыносимо больно.

«Предупреждаю, что разобью Ваше сердце».

«Уже разбито».

— Крутой вечер, — Джон останавливается рядом с Томми, продолжая удерживать Эсме, что стояла не на полу, а на носках его туфель. Он прослеживает взгляд старшего брата и, хмыкнув, выдаёт: — О, у меня у одного чувство дежа вю? Ауч, Полли, больно же!

— За языком следи! — рявкает на него Полли. Джон морщится от подзатыльника (а рука у тёти Полли всегда была тяжелой: что сейчас, что в детстве).

— Ведь мы оба были молоды, когда я увидела тебя.

***

— Ты красиво поёшь.

Эмма вздрагивает и оборачивается. В пустом пабе (празднование дня рождения Финна перетекло в дом Шелби) остаются двое: Гарри (которому срочно понадобилось уйти домой), Майкл и Эмма, решившая задержаться и помочь бармену с уборкой.

— Спасибо, Ма… Майкл, верно?

— Верно, — он чуть улыбается. — А ты — Эмма?

— Да.

— Ты поёшь ещё что-нибудь? Ну, кроме песен про «принцев и принцесс».

— Пою, — Эмма усмехается, протирая стол.

— Тогда вставай на стул, — и добавляет: — Я могу заплатить, если хочешь.

Она качает головой и встаёт на стул, игнорируя протянутую Майклом руку. Поправив платье, интересуется:

— Веселую или грустную, мистер Грей?

— Грустную, мисс Алдерсон, — Майкл садится на стул напротив и чуть склоняет голову.

— Я разобью тебе сердце, если буду петь грустную.

— Тебе придётся постараться, чтобы разбить, Эмма.

— Хорошо, — она прокашливается и начинает петь:

— Ничего страшного, я найду кого-то, похожего на тебя. Я желаю вам обоим только самого лучшего.

Майкл не отрывает от неё глаз.

«Предупреждаю, что разобью Ваше сердце».

«Уже разбито».

— Не забывай меня, умоляю… Я буду помнить, как ты сказал: «Иногда живешь в любви, но иногда она ранит тебя».

Когда Эмма заканчивает петь, в пабе — гробовая тишина.

========== 5. His promise ==========