The Anarchy: The East India Company, Corporate Violence, and the Pillage of an Empire

К концу июня 1803 года Холкар собрал всю свою армию под Аурангабадом , но все еще сомневался в том, что присоединится к коалиции с убийцами своего брата для борьбы с Компанией. Тут Уэлсли сделал мастерский ход, отправив Холкару захваченное письмо Сцинджии, в котором тот замышлял вместе с пешвой Баджи Рао свергнуть Холкара после окончания войны: "Давайте сделаем вид, что удовлетворяем его требования", - писал Даулат Рао. После окончания войны мы оба отомстим ему по полной программе".

Получив это, Холкар, который только что совершил первый двухдневный марш в сторону Сциндии, повернул назад и решительно отказался присоединиться к коалиции. Вскоре после этого он вновь пересек Нармаду и отправился обратно к своей центральной индийской базе в Махешваре. Это позволило Уэлсли сначала разделаться с Сциндиа и его союзником Рагхуджи Бхосле, раджой Берара, и только потом двинуть свои силы против Холкара. Это, возможно, как никакой другой фактор, дало Компании самое значительное преимущество в борьбе с ее все еще сильными в военном отношении, но политически раздробленными противниками - маратхами.

За всеми этими маневрами Уэлсли разрабатывал новую агрессивную концепцию Британской империи в Индии, не как корпоративного, а как государственного предприятия; и это было видение, которое было гораздо более националистическим и экспансионистским, чем все, о чем могли мечтать его предшественники из Компании. 8 июля сэр Джордж Барлоу впервые сформулировал ее в официальном меморандуме: "Абсолютно необходимо, - писал он, - чтобы в Индии не осталось ни одного туземного государства, которое не поддерживалось бы британской властью или политическое поведение которого не находилось бы под ее абсолютным контролем". Именно из этой идеи полного контроля британского правительства над всем Индийским полуостровом вырастет Британский радж, а вместе с ним и будущее, в котором Моголы, Маратхи и, наконец, даже сама Компания со временем перейдут под контроль британской короны.

Как обычно, Уэлсли не сообщил своим номинальным работодателям, директорам компании, о своих планах. На Лиденхолл-стрит уже росла нервозность по поводу грандиозного стиля правления Уэлсли. Когда путешественник лорд Валентия прибыл в Калькутту, он приветствовал имперский стиль Уэлсли, написав, что лучше "управлять Индией из дворца, чем из счетной палаты"; но именно все более расточительное и экономное использование Уэлсли средств Компании неуклонно подрывало его поддержку среди директоров и вызывало первые разговоры о его возможном отзыве. Директора уже посылали выстрелы в нос Уэлсли, ясно давая понять, что "для благополучия нашего правительства в Индии нам ни в коем случае не представляется необходимым, чтобы помпезность, великолепие и показная роскошь туземных правительств были приняты первым; расходы, к которым такая система, естественно, приведет, должны нанести большой ущерб нашим коммерческим интересам".

Лорд Уэлсли, как обычно, в духе неискренности перед своими работодателями, вплоть до 1803 года все еще обещал директорам "быстрое и поспешное завершение поздних договоренностей с Его Высочеством Пешвой и полюбовное урегулирование разногласий, существующих между вождями маратхов , при посредничестве и под влиянием британской власти". Возможно, той весной Уэлсли действительно надеялся, что Сциндиа удастся запугать и заставить признать Бассейнский договор и, подобно Низаму и пешве Баджи Рао до него, склонить к принятию защиты Компании. Но по мере того как весна сменялась летом 1803 года, подобные мечты быстро развеивались, что подтверждали все более мрачные депеши его посланника полковника Джона Коллинза. В июле Уэлсли направил Сциндиа ультиматум: отступить к северу от Нармады или столкнуться с последствиями.

В итоге Даулат Рао Сциндия не отступил, а, как и Типу, начал готовиться к военным действиям. 1 августа 1803 года он официально объявил Коллинзу войну и уволил его из своего лагеря.

Потребовалась неделя, чтобы курьеры доставили новости в Калькутту, но всего несколько часов, чтобы лорд Уэлсли отдал приказ о немедленном приведении в действие своих тщательно продуманных военных планов на четырех фронтах - с небольшими наступлениями вдоль побережья Ориссы и Гуджарата, а также двумя главными атаками, целью которых был захват всего Декана и всего Индостана.

Генерал-губернатор написал Сциндиа и Бхосле краткую записку: "Хотя у нас нет желания открывать против вас войну, вы, два вождя, ясно дали понять, что намерены напасть на нас, поскольку вы собрали большие силы на границах Низама и отказались отойти со своих позиций. Вы отвергли руку дружбы, которую я вам предложил, и я начинаю военные действия без дальнейших переговоров. Ответственность за это полностью лежит на вас".