В 1995 году я провел несколько месяцев в Киото, Япония, живя в местной семье, пока занимался исследованиями для своей докторской диссертации у Шинобу Китаямы, одной из основательниц направления культурной социальной психологии. Я знала, что столкнусь с культурными различиями и даже непониманием, но они часто возникали там, где я их меньше всего ожидала. Самым удивительным был случай, когда я заказал в ресторане зеленый чай с сахаром. После паузы официант вежливо объяснил, что зеленый чай с сахаром не пьют. Я ответила, что да, я знаю об этом обычае, но мне нравится сладкий чай. На мою просьбу официант ответил еще более вежливым объяснением: Зеленый чай не пьют с сахаром. Хотя я понимал, сказал я ему, что японцы не кладут сахар в зеленый чай, я все же хотел бы положить немного сахара в свой зеленый чай. Не выдержав, официант обратился с этим вопросом к менеджеру, и они начали долгий разговор. Наконец, менеджер подошел ко мне и сказал: "Мне очень жаль. У нас нет сахара". Поскольку я не мог выпить зеленый чай в том виде, в котором он мне нравился , я заменил свой заказ на чашку кофе, которую вскоре принес официант. На блюдце лежали два пакетика сахара.
Моя неудачная попытка выпросить чашку сладкого зеленого чая - забавная история, но она также служит кратким выражением того, как различаются взгляды на выбор в разных культурах. С точки зрения американцев, когда платящий клиент обращается с разумной просьбой, основанной на его личных предпочтениях, он имеет полное право на то, чтобы эти предпочтения были удовлетворены. С точки зрения японцев, однако, то, как я люблю чай, было ужасно неуместно в соответствии с принятыми культурными стандартами, и официант просто пытался предотвратить мой столь ужасный промах. Если не ограничиваться атрибутами ситуации, то при сравнении американской и японской культур можно увидеть схожие модели личного выбора или социального влияния в семейной жизни, на работе и, возможно, в любом другом аспекте жизни. Хотя между этими двумя культурами, да и вообще между любыми двумя культурами, существует множество различий, одна особенность культуры оказалась особенно полезной для понимания того, как идеи и практика выбора варьируются по всему миру: степень индивидуализма или коллективизма.
Спросите себя: Когда вы делаете выбор, вы в первую очередь думаете о том, чего хотите, что сделает вас счастливым, или о том, что будет лучше для вас и окружающих вас людей? Этот, казалось бы, простой вопрос лежит в основе серьезных различий между культурами и людьми, как внутри стран, так и между ними. Конечно, большинство из нас не будут настолько эгоцентричными, чтобы сказать, что мы игнорируем всех остальных, или настолько самоотверженными, чтобы сказать, что мы полностью игнорируем свои собственные потребности и желания, но, если отбросить крайности, различия все равно могут быть очень велики. То, где мы находимся на этом континууме, в значительной степени является продуктом нашего культурного воспитания и того сценария, который нам дают для выбора: когда мы принимаем решения, нам говорят сосредоточиться в первую очередь на "я" или на "мы"? Какой бы набор предположений мы ни получили, эти культурные сценарии призваны не только помочь нам успешно управлять собственной жизнью, но и закрепить набор ценностей, касающихся того, как лучше всего функционирует общество в целом.
Тех из нас, кто вырос в более индивидуалистических обществах, таких как Соединенные Штаты, учат при выборе ориентироваться в первую очередь на "я". В своей книге "Индивидуализм и коллективизм" культурный психолог Гарри Триандис отмечает, что индивидуалисты "в первую очередь руководствуются собственными предпочтениями, потребностями, правами и договорами, которые они заключили с другими" и "отдают предпочтение своим личным целям перед целями других". Люди не только делают выбор на основе собственных предпочтений, что само по себе важно, учитывая количество вариантов в жизни и их важность; они также воспринимают себя как нечто, определяемое их индивидуальными интересами, чертами характера и действиями; например, "я киноман" или "я забочусь об окружающей среде". В этом мировоззрении очень важно, чтобы человек мог сам определять свой жизненный путь, чтобы быть полноценной личностью, и любое препятствие на этом пути рассматривается как вопиющая несправедливость.