The Cold War

В целом, ощущение того, что ситуация может выйти из-под контроля в результате того, что позже назвали "эффектом домино", когда падение одной страны в Азии под влиянием коммунизма приведет к падению других, - образ, который было легко донести до политиков и общественности, - побудило американское правительство проявить больший интерес к ходу и последствиям отступления Запада от империи. Особенно это касалось Индокитая, где французы испытывали сильное давление и где экспансия при поддержке Китая, казалось, демонстрировала этот "эффект". С 1950 года помощь французам в Индокитае была увеличена, а к 1953 году США взяли на себя большую часть финансового бремени войны в этой стране. Однако такая поддержка европейских колониальных держав была неразумной с точки зрения стремления Америки завоевать поддержку стран третьего мира. Такими же были и некоторые американские интервенции в страны третьего мира. В частности, в 1953 году, когда переворот, инициированный ЦРУ, привел к падению иранского президента-националиста Мохаммеда Мосаддека. В краткосрочной перспективе этот переворот сблизил британские и американские интересы и стабилизировал положение шаха Резы Пехлеви, который вернулся из изгнания. Он был прозападной фигурой, игравшей важную роль, в частности, с 1958 года, в преодолении последствий советского влияния в Ираке и готовности сотрудничать с Израилем. Однако в долгосрочной перспективе переворот способствовал росту враждебности иранского населения к Западу. Переворот отчасти был призван ограничить популистский национализм, а также был продиктован стремлением контролировать ресурсы и стратегические объекты третьего мира, такие как иранская нефть.69 Значение этих ресурсов и объектов для американской стратегии против Советского Союза стало более понятным. В 1954 году иностранный консорциум получил эффективный контроль над иранской нефтью. Националистические движения в странах третьего мира должны были все чаще рассматриваться американцами с точки зрения борьбы с коммунизмом. Реальная политика международных отношений воспринималась в идеологических терминах как США, так и их коммунистическими оппонентами, что способствовало сохранению напряженности между двумя сторонами и стимулировало не только конкурентную дипломатию, но и развитие тайных операций.

 

К 1953 году западная политика была полностью милитаризирована, Америка стала государством национальной безопасности, а раздел Европы был закреплен. Однако в таких замечаниях недостаточно внимания уделяется как угрожающему характеру политики Сталина, так и той степени, в которой готовность Запада в результате Корейской войны вполне могла ограничить возможность того, что Советский Союз впоследствии рискнет начать войну, предприняв агрессивные действия. Другими словами, сдерживание сработало, хотя и было дорогостоящим, а также означало укрепление контроля коммунистов над своим блоком. Это было очевидным следствием раздела Кореи, а последний навел на мысль о том, что раздел Германии будет долговременным.

 

Война разведок

Угроза со стороны Советского Союза также сыграла решающую роль в развитии западных разведывательных служб и практики слежки как за внутренними, так и за внешними противниками. В США, где расшифровка с 1946 года телеграмм, передаваемых американскими советскими агентами и властями в Москве, усилила опасения по поводу советского проникновения, в соответствии с Законом о национальной безопасности 1947 года было создано Центральное разведывательное управление. Этот закон сыграл решающую роль в становлении государства национальной безопасности и, в меньшей степени, в милитаризации американской политики, предшествуя в последнем отношении Корейской войне. Разведывательные операции были сопряжены с конфликтами, как и использование тайных операций. Как и традиционные республиканцы, Эйзенхауэр хотел сократить государственные расходы и сосредоточить американскую мощь на ключевом театре военных действий, которым для него была Европа. В результате он позволил ЦРУ играть важную роль за пределами Европы, например, в Иране в 1953 году и в Гватемале в 1954 году. Это привело к планированию операций против Кубы в 1961 году и значительной роли в стратегии и операциях в Юго-Восточной Азии. Конфликт также был связан с попытками перехвата воздушных разведывательных миссий. В их числе - сбитый советскими войсками 1 мая 1960 года под Свердловском высотный самолет-фоторазведчик U-2, на котором летел Гэри Пауэрс.