The Cold War

В свою очередь, обе стороны предпринимали настойчивые попытки проникнуть в разведывательные службы противников. Это усиливало напряженность между соперничающими блоками и тревогу внутри них. Так, американское беспокойство по поводу британской шпионской системы сильно возросло после перебежек Гая Берджеса и Дональда Маклина в Советский Союз в 1951 году. Американцы твердо и правильно считали Кима Филби, офицера связи Секретной службы в Вашингтоне, предателем, и в 1952 году директор ЦРУ настоял на том, чтобы он не возвращался в Вашингтон. Факты проникновения советских спецслужб в западные разведки внушали страх перед широкомасштабной советской деятельностью. Советские перебежчики, в частности Анатолий Голицын, утверждали, что повсюду есть высокопоставленные предатели, что другие перебежчики - фабрики КГБ и что Кремль стремится к мировому господству. Джеймс Энглтон, глава контрразведки ЦРУ, верили в эту точку зрения. В ноябре 1962 года Гарольд Макмиллан, премьер-министр Великобритании, заявил в Палате общин, что "враждебные интриги и шпионаж неустанно ведутся в очень больших масштабах". Ранее в том же году Юрий Носенко, сотрудник КГБ, раскрыл личности американца, британца и канадца, шпионивших в пользу Советов.

Деятельность британской разведки была направлена как против Советского Союза, так и против диссидентства внутри империи. Эти два направления можно было легко связать. Однако большая часть борьбы с советской разведкой была направлена не на империю, а на попытки защитить детали британского оружия высокого спектра действия, предназначенного для любого конфликта с Советами.

 

Советская милитаризация

В Советском Союзе к моменту начала Корейской войны милитаризация была уже устоявшейся, благодаря не только Второй мировой войне, но и довоенному языку и практике государственной национальной мобилизации: Советская милитаризация восходит к 1917 году. В конце 1940-х годов произошла советизация вооруженных сил стран Восточной Европы. Этот процесс затронул армии Румынии и Болгарии, которые воевали вместе с Германией во Второй мировой войне, прежде чем сменить сторону; советизация также наблюдалась в Венгрии, чьи войска в основном распались под советским натиском в 1944 году, а также в Польше и Чехословакии, где основу армии составляли части, воевавшие с немцами при советской поддержке. В отличие от них, Советы распустили некоммунистическую Польскую армию тыла и подвергли преследованиям многих членов этой бывшей организации сопротивления. В восточноевропейские войска были назначены советские офицеры: Маршал Константин Рокоссовский, поляк по происхождению, командующий Вторым Белорусским фронтом, а затем, в 1945-9 годах, командующий советскими оккупационными войсками в Польше, стал заместителем председателя Совета министров Польши, а затем министром обороны и маршалом Польши. Советизация вооруженных сил опиралась на более широкую схему политического и экономического контроля и, в частности, на доминирование в сфере безопасности. Различные инкарнации советского аппарата безопасности (НКВД, МВД, КГБ) стремились развивать и направлять разведывательные службы своих союзников. Так, болгарские агенты использовались для выполнения заданий по совершению убийств.

 

Германское перевооружение

Угроза советского нападения в Европе, в то время как американцы были заняты в Корее, привела к тому, что с 1950 года американцы оказывали сильное давление на Германию с целью ее перевооружения. Озабоченность этой угрозой не ограничивалась американцами. Британские начальники штабов, которые в июне 1950 года утверждали, что Советы, по сути, были осторожны и оппортунистичны, год спустя их отношение и планы вызывали больше беспокойства. Западная Германия была окончательно принята в НАТО в 1955 году, когда закончилась деятельность Верховной комиссии союзников, что заложило основу для перевооружения Германии в рамках системы альянса. Это перевооружение считалось необходимым для обеспечения сил, необходимых для защиты Западной Европы, не в последнюю очередь из-за тяжелых имперских обязательств британских и французских войск. Это перевооружение стало ключевым шагом в интеграции Западной Германии в западный альянс, хотя эта интеграция не распространялась на поддержку приобретения ядерного оружия.