The Graet Sea

Остановиться на Первой Пунической войне было необходимо потому, что этот конфликт знаменует собой момент появления римского флота. Вторая Пуническая война, по общему мнению древних историков, была естественным следствием Первой. После поражения Карфаген оказался под растущим давлением нумидийских правителей в североафриканской глубинке, а также столкнулся с серьезным мятежом среди наемной армии, базировавшейся в Сардинии. Наемники убили карфагенского командира, а также всех карфагенян, которых смогли найти на острове, а когда в Сардинию были отправлены новые войска для подавления восстания, они тоже присоединились к мятежу. Однако со временем наемники были изгнаны, прибыли в Этрурию и обратились за помощью к Риму, и сенат был склонен ее предложить. Римляне были раздражены тем, что Карфаген арестовал 500 италийских купцов, которые тайно снабжали мятежников. Карфаген предпочел бы восстановить свою власть над теми частями Сардинии, которыми он управлял, но перед лицом римской решимости карфагеняне уступили, и в 238 году они предложили римлянам не только 1200 талантов серебра, но и саму Сардинию.50 Таким образом, Рим быстро утвердил свои права на два крупнейших острова в Средиземноморье и приобрел Сардинию лишь с помощью угроз. Карфаген был слишком измотан, чтобы спорить. Сомнительно, чтобы Рим мог предъявить претензии на что-то большее, чем несколько гаваней и прибрежных станций, посещаемых пунийскими купцами. Сардиния была непобедима, ее тысячи общин объединились под властью независимых военачальников вокруг нурагов. Сарды были не более сговорчивы с римлянами, чем с карфагенянами; Риму пришлось ждать до 177 года до н. э., прежде чем он одержал крупную победу над сардами.51 Рим в основном интересовало стратегическое положение Сардинии, которое гарантировало контроль над тирренскими водами; он жаждал не острова, а ее побережья с безопасными гаванями, свободными от пиратов и пунийских кораблей, откуда можно было снабжать свой флот. Таким образом, Рим начал разрабатывать средиземноморскую стратегию, сознательно основанную на принципе контроля над морями.

 

VI

 

Приобретение римлянами Сицилии и Сардинии, а точнее, отторжение Карфагена от этих островов, отвлекло карфагенские амбиции на запад. Карфагену остались лишь Мальта, Ибица и несколько торговых постов в Северной Африке и Южной Испании. Именно в Испании Гамилькар Барка построил империю, которая по масштабам и амбициям значительно превосходила сеть торговых поселений, созданную финикийцами за много веков до этого. Гамилькар стремился к земельному владычеству; вопрос, который ставят сами древние историки, заключается в том, видел ли он его как свое личное владычество или как новый театр карфагенской экспансии, включающий овладение серебряными рудниками древнего Тартессоса. Вероятно, это была смесь того и другого. Семья Гамилькара, Барсиды, была исключительно могущественной в Карфагене, хотя республиканская система правления означала, что их влияние не осталось неоспоримым. Существуют некоторые споры о том, изображено ли на монетах греческого стиля, выпущенных в испанских владениях Карфагена, изображение бога, такого как Мелькарт, или правителя в венке в эллинистическом стиле; у Барсидов был соблазн представить себя новыми Александрами, которые создавали территориальную монархию на западе.52 О том, что Гамилькар был полон решимости освободить Карфаген от римских оков, свидетельствует известная, но, возможно, легендарная история: перед отплытием в Испанию в 237 году до н. э. Гамилькар приготовил жертву богу Баал-Хамону и, призвав к себе своего юного сына Ганнибала, велел ему положить руку на жертвенное животное и поклясться "никогда не питать благоволения к римлянам".53