The Graet Sea

Цицерон писал о Сицилии: "Это была первая жемчужина в нашей имперской короне, первое место, которое можно было назвать провинцией". Римляне начали думать, что неофициальное управление империей в таких областях, как Сицилия, больше не отвечает их потребностям. К Иерону Сиракузскому относились с почетом, и в 237 году ему было разрешено посетить Рим с государственным визитом; что немаловажно, он подарил римлянам 200 000 бушелей сицилийского зерна. Ему было разрешено контролировать юг и восток Сицилии, но к 227 году север и запад, которые были местом нескольких самых ожесточенных морских столкновений с Карфагеном, были переданы под власть римских преторов; на острове стояли военные гарнизоны и флоты, но их нужно было кормить, а флотам, патрулировавшим центральное Средиземноморье, также требовалось снабжение снастями. Поэтому римляне решили ввести более официальную систему налогообложения зерна. Неприятности начались в 215 году после смерти престарелого Гиерона и беспорядков в Сиракузах.57 Враждебные Риму группировки города мечтали о пуническом союзе, который невероятным образом обеспечил бы сиракузцам господство над всем островом, как будто Карфаген не ожидал никаких призов.58 Карфагену удалось впечатляющим образом восстановить свои позиции на острове с десятками тысяч солдат; Акрагас стал главной пунической базой. Но именно против Сиракуз римляне направили всю мощь своих армий и флотов в 213 году. Это был самый крупный город острова, и именно он стал источником новых трудностей, с которыми столкнулся Рим. Когда римляне пытались блокировать порт, их корабли стояли так далеко друг от друга, что карфагенский флот мог безнаказанно проплыть мимо них, хотя в 212 году попытка карфагенян провести в Сиракузы огромный конвой из 700 торговых судов под защитой 150 военных кораблей, как ни странно, оказалась слишком амбициозной. Тем не менее, морские блокады в этот период было практически невозможно обеспечить, особенно против города с широким устьем гавани и обширными морскими стенами. Сиракузяне и карфагеняне превратили римский флот в фарш, пользуясь советами великого Архимеда, который с удовольствием конструировал новые машины, поднимавшие римские корабли прямо из воды, тряся их так сильно, что команда падала в море, или зеркала, отражавшие жгучие лучи сицилийского солнца на бревна вражеских кораблей, поджигая их. Однако в конце концов упорство римлян привело к захвату Сиракуз в 212 году, а Архимеда, как говорят, убили, когда он в пыли зарисовывал очередной из своих гениальных проектов.59 В следующем году Акрагас был отторгнут от карфагенян, а еще через год Рим хвастался, что на Сицилии теперь нет ни одного свободного карфагенянина.60 Дивиденды были не только военными и политическими, но и культурными: Сиракузы лишились своих сокровищ, а греческие скульптуры были с триумфом доставлены в Рим, стимулируя растущий вкус римлян к превосходной культуре эллинов.

Война продолжалась еще десятилетие и была предрешена событиями за пределами Сицилии, хотя без этих успехов на Сицилии многое из того, чего добился Рим, было бы невозможно. На западе Публий Корнелий Сципион в 209 году захватил Новый Карфаген, поняв, что римская армия может переправиться через большую лагуну, граничащую с городом. Однако конфликт все больше концентрировался в Африке, где римляне окончательно разгромили Ганнибала в битве при Заме в 202 году до н. э.; он не смог достичь своих целей в Италии, так как в течение многих лет рыскал по полуострову и сеял там хаос. Способность римлян перевозить тысячи людей из Сицилии в Африку сыграла решающую роль, хотя союз с нумидийскими царями также обеспечил римлянам успех. Факт заключался в том, что Рим завоевал господство на море, и это подтвердил заключительный унизительный договор, по которому Карфагену было разрешено оставить только десять трирем - даже не те большие квинквиремы, которыми он славился. Пятьсот военных кораблей, по словам Ливия, были выведены из большой круглой гавани Карфагена и сожжены. Снова был взыскан огромный штраф, и Карфаген лишился всех своих владений за пределами Африки, а также некоторых африканских земель, которые были переданы нумидийцам. Испанские земли, так бережно накопленные Гамилькаром Баркой, были потеряны для Рима. Карфагену было запрещено вести войны за пределами Африки, и он фактически был низведен до статуса государства-клиента Рима. Подобные условия часто навязывались соседям Италии, но для Карфагена это было равносильно унижению.61 И снова Рим оказался в главенствующем положении, хотя и не ставил перед собой задачу добиться такого превосходства.

 

VII