The Israel Lobby and U.S. Foreign Policy

Однако, несмотря на эти многообещающие возможности, Израиль и лобби работали сверхурочно, чтобы помешать администрации Клинтона и Буша начать взаимодействие с Ираном, и они одерживали верх почти на каждом шагу. К сожалению, но предсказуемо, этот жесткий подход не сработал, как было заявлено, и Соединенные Штаты оказались в худшем положении, чем если бы они придерживались стратегии взаимодействия. В ответ на эту провальную стратегию в Вашингтоне и за его пределами все чаще раздаются голоса, призывающие к новому открытию в отношении Ирана. Неудивительно, что Израиль и лобби борются за то, чтобы Соединенные Штаты не изменили свой курс и не пошли на сближение с Тегераном. Вместо этого они продолжают продвигать все более конфронтационную и контрпродуктивную политику.

АДМИНИСТРАЦИЯ КЛИНТОНА И ДВОЙНОЕ СДЕРЖИВАНИЕ

В начале 1993 года, как раз когда к власти пришла администрация Клинтона, премьер-министр Израиля Ицхак Рабин и его министр иностранных дел Шимон Перес начали заявлять, что Иран представляет собой растущую угрозу как для Израиля, так и для Соединенных Штатов. Израильские лидеры представляли Иран как опасного противника отчасти потому, что видели в нем способ укрепления более тесных отношений между Иерусалимом и Вашингтоном теперь, когда советская угроза исчезла. Была надежда, что Соединенные Штаты будут рассматривать Израиль как оплот против иранского экспансионизма, подобно тому, как Израиль рассматривался как оплот против советского влияния на Ближнем Востоке. Израиль также был вполне обоснованно обеспокоен возобновлением интереса Ирана к разработке сложной ядерной программы.12 В середине марта 1993 года газета "Вашингтон пост" сообщила, что "во всем израильском политическом спектре существует убеждение, что американское общественное мнение и политические лидеры должны быть еще больше убеждены в срочной необходимости сдерживания Ирана, и что Соединенные Штаты являются единственной мировой державой, способной сделать это".13

Администрация Клинтона ответила на уговоры Израиля, приняв политику двойного сдерживания, о чем мы уже говорили. Эта политика не только была впервые озвучена в Вашингтонском институте ближневосточной политики Мартином Индиком, но и Роберт Пеллетро, в то время помощник госсекретаря по ближневосточным делам, сказал Трите Парси, что эта политика была, по сути, копией израильского предложения .14 Кеннет Поллак из Центра Сабана в Брукингсе также отмечает, что "Иерусалим был одним из немногих мест на Земле, где двойное сдерживание не было регулярно неправильно понято".15 Новая политика призывала Соединенные Штаты отказаться от традиционной стратегии балансирования в Персидском заливе и вместо этого разместить значительное количество войск в Кувейте и Саудовской Аравии с целью сдерживания как Ирана, так и Ирака. На самом деле эта политика была направлена не только на сдерживание Ирана, но и на то, чтобы вызвать "драматические изменения в поведении Ирана". Среди ее целей было заставить Иран прекратить поддержку террористов и отказаться от своей ядерной программы.16

Несмотря на озабоченность Израиля, в начале 1990-х годов у Соединенных Штатов не было веских причин для проведения жесткой политики в отношении Ирана. Скорее наоборот. Акбар Хашеми Рафсанджани, ставший президентом Ирана в 1989 году, был настроен на улучшение отношений с Вашингтоном, а Иран, недавно переживший разрушительную войну с Ираком, вряд ли представлял военную угрозу для Соединенных Штатов. В начале 1990-х годов американских лидеров гораздо больше беспокоил Саддам Хусейн, против которого Соединенные Штаты только что вели войну.17 Кроме того, в 1993 году ядерная программа Ирана только начинала разворачиваться. Мало кто в Вашингтоне призывал к более жесткой политике в отношении Ирана до того, как Израиль начал требовать проведения более конфронтационной политики, а двойное сдерживание подверглось широкой критике, когда о нем только объявили.18