The Kids Aren't Alright (СИ)

Ник и Марк, отбросив его труп, словно мерзкую смердящую субстанцию, перевели дыхание и посмотрели друг на друга. Николас, вытерев со лба пот, указал на маленькое окошко под потолком.

— Представим это как самоубийство, чтобы не было вопросов. Сделай виселицу.

Пока Марк, не до конца понимая, что только что убил человека, хоть и самого омерзительного, механически скручивал и связывал простыню и наволочку, Ник стащил тело Санчеса на пол и прикинул, какой длины нужна удавка. Зацепив один конец получившейся веревки за решетку на окне, они обвязали другой её конец вокруг шеи Санчеса и подвесили его в нескольких сантиметрах от пола.

Эллен, пришедшая, чтобы открыть камеру, оценила, что наделали её старые знакомые.

— Вы молодцы, — присвистнула она, — надо было ещё засунуть ему в жопу какую-нибудь ржавую арматуру.

— Это с ним сделают черти на адской сковородке, — сказал Марк, пряча платье Джейми за пазуху.

Весь путь до дома отец с сыном проделали в полной тишине. Каждый был слишком погружён в собственные переживания. Остановившись около дома Марка, Ник повернулся к нему:

— Ты доволен?

— Я — да, но Джейми… не думаю, что она бы одобрила такую жёсткую месть.

— А месть может быть не жёсткой? — усмехнулся Николас, — не возвращайся к своему привычному амёбному состоянию, Марк. Я только-только разглядел в тебе мужчину.

— Ты серьёзно? — округлил глаза юноша, — значит, убийство — это символ мужественности для тебя?

— Нет, символ мужественности для меня — это способность постоять за своих близких.

Марк не нашёл, что ему ответить, и молча вышел из машины. Больше всего на свете он хотел принять душ, чтобы смыть с себя грязь преступления.

*

Зайдя в квартиру, Марк запнулся о большую сумку и еле удержался на ногах.

— Эй, Дафни, что это? — крикнул он в темноту.

— Привет, Марк, — вышла девушка из кухни, держа в руках бокал вина.

— Привет, — не совсем понимая, что происходит, сказал Марк.

— Я уезжаю. Возвращаюсь в Финикс. Там появилась новая работа, да и… я тебе здесь больше не нужна.

— Дафни, ты чего? — сбросив кроссовки, подошёл он к ней и взял за руку, — даже не думай! Ты нужна мне. Нужна.

— Ты сам-то себе веришь? — отдёрнув руку, сверкнула глазами сиделка, — я была нужна тебе, когда ты был слабым, зацикленным на проблемах с Джейми неудачником. А сейчас… всё изменилось. Джейми больше нет, тот, кто повинен в её смерти — наказан, а тебе обещают контракт на несколько сотен тысяч, ты ездишь в Нью-Йорк каждые пару недель, ты весь в музыке, пишешь и играешь целыми днями. Ты двигаешься дальше. Пора и мне.

— Нет, стой, подожди, — вновь попытался хватить её Марк, — подумай, что нас ждёт впереди! Сейчас перед нами столько перспектив: богатая жизнь, успех, самореализация.

— Это всё ждёт тебя, Марк, только тебя, не нас. Да и нет никаких «нас», — сделала глоток вина Дафни, — прекрати меня уговаривать, это не подействует. Я всё для себя решила. Отпусти меня. Всё в порядке.

Она обошла Марка широким кругом и улеглась на диван, поставив недопитое вино на пол.

— Даф, пожалуйста! — сел рядом с ней на пол Конелли, — а как же дети?

— Эти дети — твои, — спокойно, без толики упрёка или злобы, сказала Дафни, — мне приятно, что я стала для них мамозаменителем, но это чертовски неправильно! Я повторяю — эти дети — только твои и Джейми. Раз её нет, тебе придётся взять за них ответственность. Ну или отдай их родителям, а сам пока попробуй разобраться со своими тараканами в голове. Оставь меня, Марк. Я выпила полбутылки вина и хочу спать. Утром ты меня не увидишь. Спасибо за всё и прощай.

Не дожидаясь его ответа, она накрылась пледом с головой и отвернулась к спинке дивана.

Марк, шокированный её решением даже больше, чем собственной способностью на убийство, пошёл в ванную. Расстегнув, наконец, куртку, он вытащил из-под неё мятое оранжевое платье. На его глазах выступили слёзы — превратив этот символ надежды и радости в орудие убийства, он попрощался со своей прошлой жизнью. Возможно, Дафни была права — ему надо было остаться совсем одному и разобраться в себе, всё переосмыслить.