The Last Politician: Inside Joe Biden's White House and the Struggle for America's Future

Когда Байден ушел, Милли увидел боль на лице президента. Он попытался поднять его. "Вы приняли решение, которое должно было быть принято. Война - это жестокое, порочное дело. Мы переходим к следующему шагу".

 

-

Во второй половине дня Байден вернулся в ситуационную комнату. На него давили с холма и репортеры, требуя перенести крайний срок - 31 августа. Но все в комнате знали оценки разведки относительно ИГИЛ-К. Если США останутся, то рискуют получить еще больше гробов в Дувре.

Пока Байден обсуждал состояние эвакуации, он получил записку, которую передал Милли, который захихикал. Генерал зачитал записку залу: "Если вы хотите успеть на массовый рейс в пять тридцать, вам нужно уходить сейчас". Он повернулся к президенту. "Моя мать всегда говорила, что можно пропустить мессу, если ты делаешь что-то важное. И я бы сказал, что это важно". Он сделал паузу, понимая, что президенту, возможно, нужна передышка после дня и месяца, проведенных в синяках. "Возможно, это также время, когда нам нужны молитвы".

Байден собрался с силами, чтобы уйти. Поднявшись с кресла, он сказал группе: "Я буду молиться за всех вас".

29-30 августа

Уход был, пожалуй, самой опасной частью миссии. Все это время военные планировщики выражали беспокойство по поводу последних часов пребывания Соединенных Штатов в Афганистане. По мере того как американское присутствие быстро сокращалось до последних самолетов с личным составом, аэропорт становился особенно уязвимым. По периметру больше не будет морских пехотинцев. Не будет вертолетов для прикрытия.

Чтобы обезопасить себя от возможности нападения в последнюю минуту, военные держали детали отлета в строжайшем секрете. Вылет должен был состояться посреди ночи, окутанный темнотой.

Но один правый обозреватель сообщил в Твиттере о часе запланированного вылета, почему-то назвав точные детали. Тот факт, что время было объявлено в социальных сетях, заставил Пентагон почувствовать, что оперативная безопасность поставлена под угрозу, и он изменил свои планы. Из-за твита пришлось отправиться в путь немного раньше, чем планировалось.

 

-

Вечером двадцать девятого, в семь тридцать, Джон Басс убирал свой кабинет и готовился к отъезду. Прозвучал сигнал тревоги, и он поспешил в укрытие. С запада над аэропортом пролетела ракета, вторая упала на территорию комплекса, но не причинила вреда.

Басс, как всегда стоический человек, обратился к коллеге. "Это единственное, чего пока не произошло. Так что, конечно, это произойдет до нашего отъезда". Однако он искренне опасался, что ракеты были не прощальным подарком, а прелюдией к нападению.

Несмотря на этот страх, Басс продолжал умолять генерала Донахью отложить отлет еще на некоторое время. Он хотел, чтобы его военные коллеги оставались на внешних точках доступа, поскольку поступали сообщения о том, что к ним пробираются американские граждане.

Донахью согласился дать Бассу несколько дополнительных часов. И в три часа ночи в аэропорт прибыли еще шестьдесят обладателей американских паспортов. Затем, словно предвидя последний всплеск американской щедрости, талибы открыли свои контрольно-пропускные пункты. В аэропорт хлынул поток афганцев. Басс отправил своих самых опытных консульских работников стоять у края проволоки, рядом с десантниками, и проверять паспорта, грин-карты, визы, любые документы, выглядящие официально.

Сотрудник консульства мельком взглянул на афганскую женщину лет двадцати, размахивающую распечаткой, на которой было написано, что она только что выиграла место в программе Diversity Visa Program. "Ого. Вы дважды выиграли в лотерею", - сказал он ей. "Вы - победитель визовой лотереи, и вы успели вовремя". Она была одной из последних эвакуированных, которых пустили в аэропорт.

Остальные сотрудники Госдепартамента в Кабуле сфотографировались на память, а затем поднялись по трапу самолета C-17. За ними последовали около четырехсот морских пехотинцев.

Готовясь к взлету, Басс задумался о двух цифрах. В общей сложности Соединенные Штаты эвакуировали 124 000 человек из международного аэропорта имени Хамида Карзая, что Белый дом любил превозносить как самый успешный воздушный мост в истории. Глядя в темноту, Басс думал и о том, сколько афганцев ему не удалось вывезти. Он думал о друзьях, которых ему не удалось вызволить. Он вспомнил, как в последний раз улетал из Кабула восемнадцать месяцев назад, и как тогда у него было чувство оптимизма по отношению к стране. Надежду, которая теперь казалась такой же далекой, как Гиндукуш.

 

-

Ллойд Остин и Марк Милли наблюдали за тем, как генерал Донахью садится в самолет C-17 - это был предстоящий отлет последних американских сапог на земле. Они следили за происходящим на экранах в командном центре министра обороны в подвале Пентагона. Беспилотник транслировал видео в режиме реального времени, пропущенное через мутно-зеленые линзы ночного видения. Несколькими часами ранее Пентагон узнал о ракетном обстреле аэропорта. Остин и Милли опасались, что они могут повториться, причем с более разрушительными последствиями.