The last tycoons: the secret history of Lazard Frères & Co

Экономическая реальность быстро одолела Рохатиных. Дед Феликса был немного спекулянтом, и в похмелье Великой депрессии, охватившей Европу в начале 1930-х годов, он "быстро потерял все свои деньги", что привело к краху его банка. Так началось квазикочевое существование маленькой семьи в Восточной Европе, когда Александр переезжал с одной оставшейся от отца пивоварни на другую. Первой остановкой стала Румыния, куда семья переехала вскоре после рождения Феликса, чтобы его отец мог управлять там пивоварней. В 1935 году они ненадолго вернулись в Вену, но после убийства австрийскими нацистами канцлера Энгельберта Дольфуса в июле 1934 года нарастающий призрак антисемитизма стал ощутимым. "Я имею в виду, что австрийцы сами были нацистами", - объяснил Феликс семьдесят лет спустя. Семья быстро переехала, на этот раз во Францию, в частности в Орлеан, город к югу от Парижа на реке Луаре. Александр стал управляющим другой пивоварни своего отца.

Однако, оказавшись там, родители Феликса развелись. "Для меня это было очень травматично", - сказал Феликс в интервью The New Yorker. И когда ему было восемь лет, мать отправила его во франкоязычную школу-интернат в Швейцарии. "Я помню, что в то время я был настолько неспортивным и с лишним весом, что с большим трудом завязывал шнурки", - говорит он. "Утром мне требовалось так много времени, чтобы одеться, что я ложился спать в пижаме, надетой поверх большей части моей одежды, чтобы сэкономить время. Это было не самое приятное занятие". Пока Феликс учился в школе, его мать вышла замуж за Генри Плесснера, преуспевающего выходца из польско-еврейской семьи, владевшей бизнесом по торговле драгоценными металлами. Плеснеры переехали в Париж, где Генрих руководил семейным бизнесом. У Плесснера, преданного сиониста, сложились важные деловые отношения как с парижской компанией Lazard Freres et Cie, так и с Les Fils Dreyfus, небольшим швейцарским банком, основанным в Базеле в 1813 году. Хотя Феликс поначалу не ладил с отчимом, связи Плесснера оказались очень ценными для Феликса.

История побега Феликса от нацистов - напряженная и личная, она многое говорит о его мировоззрении, особенно когда с него снимают многочисленные слои фанеры, которую он накладывал на нее на протяжении многих лет. В 1938 году Феликс покинул свою швейцарскую школу-интернат и вернулся в Париж. Ему запомнился непрерывный гул сирен воздушной тревоги на улицах Парижа после вторжения Германии в Польшу и объявления войны Франции и Англии. Он носил с собой в школу противогаз. По всему Парижу висели большие плакаты, провозглашавшие, что французы победят немцев. В мае 1940 года, когда немецкие войска приближались к окраинам Парижа, он принял за гром артиллерию за окном своей роскошной квартиры в Шестнадцатом округе. Его мать, мать Плесснера и давний повар-поляк покинули Париж и отправились на юг на своей машине. К крыше были прикреплены матрасы. Они также взяли с собой столько талонов на бензин, сколько смогли найти. В одной из легендарных историй о Феликсе - апокрифической или правдивой, неясно - мать заставила его открыть конец нескольких тюбиков зубной пасты Kolynos и наполнить их золотыми монетами из коллекции, собранной отчимом. Тем временем его отчим, остававшийся польским гражданином, уже был отправлен в лагерь для еврейских беженцев в Бретани. Из-за его откровенного сионизма он попал в список гестапо. Так началась хорошо задокументированная двухлетняя одиссея Феликса через три континента, которая привела его и его семью в Биарриц, Канны, Марсель, Оран, Касабланку, Лиссабон, Рио-де-Жанейро и, наконец, в Нью-Йорк - "классический маршрут, фальшивые документы, все такое", - рассказывал он в интервью Wall Street Journal в 1975 году. Его побег через охваченную войной Европу ничем не отличался от побега его будущих партнеров по Lazard Андре Мейера и Пьера Давида-Вейля, хотя в каком-то смысле он, вероятно, был не менее томительным, чем подпольное существование во французской глубинке Мишеля Давида-Вейля - единственного сына Пьера.