The Мечты. Весна по соседству

На том и порешили. Попрощавшись с сестрой, Женя еще некоторое время полежала в кровати, пристально исследуя и без того известный до каждой трещинки потолок, но все же набралась решимости и поднялась с намерением добраться до кухни. Судя по звукам, там уже хозяйничал отец. Стены почти традиционно ходили ходуном. Кажется, такое с ними происходило уже третье утро подряд. Наверное, отец прав. Пора заканчивать сожаления и начинать нормально есть. А то и правда доведет себя до больницы.

В таком боевом настроении ее и застал врасплох защебетавший на всю квартиру звонок. Женька разве что не подпрыгнула, вовремя ухватившись за шкаф, но будучи от незваного гостя не больше чем в полуметре, сделала этот единственный шаг и распахнула дверь.

За порогом стоял стройный высокий широкоплечий мужчина неопределенного возраста. Далеко не мальчик, но понять хоть приблизительно, который ему шел десяток, – возможным совершенно не представлялось.

Он был хорошо одет, модно подстрижен, а на губах его играла добрая и открытая улыбка, какая бывает только в статьях о мотивации и психологии семейной жизни. Эта улыбка тоже его молодила. О том, что возраст его был все же солиден, говорили мимические морщины на лице, легкая проседь в волосах и деликатно скрытая платком шея.

 Больше всего, конечно, впечатляла серьга в ухе. И еще – в правой руке букет роз в стиле одного олигарха, но не будем о грустном. А в левой – круглая картонка с наименованием известного тортика, названного в честь столичного города, который все и всегда оттуда везут в качестве гостинца.

- Доброе утро! – поздоровалась Женя, все еще в легком шоке от подобного вторжения. – Вам кого?

- Скорее всего, тебя, - глубоким баритоном молвил незнакомец. – Ты же Женя?

«Которая тут Евгения Малич?»

Женя даже головой тряхнула, прогоняя наваждение, и заставила себя ответить:

- Я – Женя. А вы кто?

- Я... – мужчина замялся, глаза его – очень яркие и очень синие, забегали по ее лицу, а потом он смущенно сказал: - ну тебе про меня, скорее всего, не рассказывали... Меня зовут Марат Уваров. И я... твой отец.

Женя открыла рот, чтобы как-то прокомментировать, но лишь хапанула воздух и крепко сжала губы, вглядываясь в незнакомца.

- Чепуха какая-то, - пробормотала она и, взяв в себя в руки, уверенно добавила: - Вы совершенно точно ошиблись.

- Я ошибся только в одном, Женя, - сокрушенно качнул подбородком господин Уваров. – Когда позволил нас разлучить!

Озадаченно уставившись на мужчину, который смотрел на нее безусловно точно такими же глазами, какие она ежедневно всю свою жизнь видела в зеркале, Женя монотонно думала о том, что из романтической комедии она угодила в индийскую мелодраму. Вот сейчас еще секунда, за кадром раздадутся вступительные аккорды, а этот несколько подвылинявший, но все еще секс-символ полувековой давности бросится в пляс, распевая о своей нелегкой доле.

Звук шипения раскаленной сковородки, сунутой под струю воды, и отцовский вскрик из кухни: «Жека, ну кто там? Что так долго?!» - неожиданно нарушили ее впечатление от происходящего. На эти же внешние признаки присутствия главы семьи в квартире отреагировал и человек с диковинным именем Марат.

- Андрюха, что ли?

- Па! – следом за ним выкрикнула Женя в сторону кухни.

- А? – донеслось до нее, и из-за угла коридора, ведшего в святая святых любой квартиры, показался Андрей Никитич Малич собственной персоной. Человек, давший Евгении фамилию, содержание, воспитание и, чем черт не шутит, некоторые задатки порядочности, которые она впоследствии самостоятельно развила до нынешнего уровня.

Сам же Андрей Никитич, вытиравший в это самое время руки кухонным полотенцем, дотопал до Женьки, буркнул ей что-то вроде: «Добрутр», - и только после этого воззрился на раннего визитера. Потом он негромко икнул, и полотенце выпало из его рук, спланировав на пол.

- Уваров, - только и выдохнул «папа».

- Привет, Андрюха! – выдал Марат Валерьянович. – Вот уж не ожидал, что ты все еще тут!

- Папа, кто это? – звонко выкрикнула, не выдержав, Женя.

- Это? – Андрей Никитич в некотором ужасе глянул на свою старшую и любимую дочь. – Это, Жень...

- Ну давай! – подзадорил его Уваров. – Скажи ей!

Малич вздрогнул, дернулась его щека, а он, ухватив Женю все еще влажной рукой за локоть, отчеканил.

- Это твой биологический отец.

- Да самый настоящий, пока вы не переиграли с Томкой!

- И? – спросила Женя у новоявленного родственника.

- И вот я приехал! – объявил «папа».

- Зачем?

- Чтобы познакомиться с тобой, дочка, - проникновенно проговорил Уваров и протянул Жене букет.

Ее накрыло розовым ароматом, будто в коридоре разлили ведро эфирного масла, против чего недвусмысленно взбунтовался желудок. Все происходило настолько быстро, что она и понять ничего не успела, лишь пискнув что-то нечленораздельное, и умчалась в ванную комнату.