The Philosophy of Horror

По мере изучения различных способов общения с мозгом он превращается в новый вид бесформенных существ. Шратт предупредил: "Патрик! Ты создаешь механическую душу, которая уничтожит мир". В то же время читателю становится очевидно, что мозг все больше и больше контролирует Патрика, хотя он продолжает верить, что контролирует эксперимент. Вскоре мозг получает власть над Патриком на расстоянии и может превратить его в орудие своей воли.

По сути, мозг отправляет Патрика в Лос-Анджелес, чтобы тот занимался его делами. Это мозг У.Х.Донована, чрезвычайно богатого человека, который как своевольных, так и беспринципных. Патрик выполняет свои эксцентричные поручения, которые оказываются способом мозга добиваться довольно примитивной формы правосудия. В конце концов, как и следовало ожидать, они перерастают в покушение на убийство. В конце концов даже Патрику приходится признать, что он больше не контролирует ситуацию и что эксперимент зашел в тупик. По телефону он приказывает Шратту прекратить кормить мозг, но Шратт, что непредсказуемо, отказывается. Теперь Патрик говорит: "Мозг Донована обитал в моем теле, подобно вампиру".

Дженис понимает, что мозг Донована полностью контролирует Патрика, и Донован, как выясняется, параноик, использует тело Патрика, чтобы напасть на Дженис. Но как раз в тот момент, когда существо Донована собирается расправиться с Дженис, Патрик, внезапно и необъяснимо, вновь обретает контроль над своим телом. Большая часть оставшейся части романа объясняет, как так получилось, что пока мозг Донована захватывал Патрика, Шратт готовился уничтожить мозг. Так, в тот самый момент, когда существо Донована опустилось на Дженис, Шратт заметил гневные, невротические отклонения на энцефалограмме, и, решив, что мозг собирается убить, Шратт бросился на чан, убивая мозг, в то время как мозг убивал Шратта какой-то волной разума. Таким образом, конфронтационное движение сюжета рассказано нам в том, что можно представить как флэшбэк.

Конечно, классическим источником для историй о чрезмерном увлечении, подобных "Мозгу Донована", является "Франкенштейн" Мэри Шелли. И в этом романе можно найти четкое подтверждение четырехфункциональной структуры подготовки/эксперимента/бумеранга/противостояния. Одна из причин, по которой я не решил проиллюстрировать эту сюжетную структуру на примере "Франкенштейна" Шелли, заключается в том, что, хотя в нем и прослеживается сюжет оверречера, у него есть и другие амбиции, которые делают его экспозиционный порядок несколько более сложным, чем у менее значимых литературных примеров этого поджанра. Эти амбиции сосредоточены вокруг темы отсутствия любви.

Один из элементов этой темы, затрагивающий надстройку экспозиции, - конфликт, который Шелли рисует между требованиями семьи и любви и стремлением к знаниям. Эта тема раскрывается во вступительных письмах Роберта Уолтона к своей сестре, миссис Сэвилл. Уолтон решил покинуть дом ради научных изысканий. Это обрамление, очевидно, является аналогом истории Виктора Франкенштейна, ведь и Франкенштейн жертвует семьей, дружбой и любовью ради знаний. Один из вариантов прочтения истории Франкенштейна - это предостерегающий совет Уолтону.

Как только начинается история Франкенштейна, она принимает основную структуру сюжета проповедника. Однако и здесь есть усложнение, поскольку еще один элемент темы отсутствия любви сосредоточен на отчуждении монстра. Таким образом, в сюжет о пропойце встроен подсюжет об изоляции монстра (порой кажущейся неоправданной) от окружающих и лишении его чувств, а также о его психологических последствиях.

Будучи самым популярным родоначальником многих историй о прохвостах, она сложнее как по тематике, так и по изложению, чем многие сказки, которые она предваряет.

Моя первоначальная характеристика сюжета о пропойце имеет темпорально-линейную, направленную вперед форму. Однако функции могут быть перестроены, как это произошло с функциями в семействе сюжета о сложном открытии. В классическом немецком фильме "Кабинет доктора Калигари", как и было задумано в первоначальном сценарии, мы узнаем об эксперименте и его подготовке после финальной конфронтации с Чезаре. Кроме того, функции в сюжете о перехитрителе могут быть итерированы и вложены друг в друга самыми разными способами, обеспечивая тем самым широкий диапазон вариаций.