The Road to Freedom

Неолиберальные экономисты построили теорию для поддержки своих взглядов, которую, что неудивительно, назвали неоклассической экономикой. Название напоминает о классической экономике XIX века, а "нео" подчеркивает, что она была поставлена на более прочный фундамент, что на практике означало сведение ее к математическим каракулям. Некоторые экономисты-неоклассики были немного шизофрениками, признавая, что рынки часто не могут сами по себе обеспечить полную занятость, поэтому иногда требуется кейнсианская политика; но как только экономика восстанавливается до полной занятости, классическая экономика преобладает. Эта идея, выдвинутая моим учителем Полом Самуэльсоном, получила название неоклассического синтеза. Это было очень влиятельное утверждение, не имеющее под собой никакой основы ни в теории, ни в эмпирике.

Призыв к возвращению к либерализму под новым названием "неолиберализм", прозвучавший в середине прошлого века, противоречил тому, что произошло во время Великой депрессии. Это было сродни гитлеровской "Большой лжи". В свете Великой депрессии экономический аргумент о том, что рынки сами по себе эффективны и стабильны, казался абсурдным. (Это была Большая ложь в другом смысле: реальность заключалась в том, что правительство брало на себя большую роль, независимо от того, как ее измерять - долей в ВВП или долей в занятости. Со временем демократические политические системы выявили области, в которых рынки не обеспечивали то, что общество хотело и в чем нуждалось, например пенсионные пособия, и страны нашли способы сделать это публично).

Но память коротка, и через четверть века после этого драматического события, когда в дело вмешались травмы Второй мировой войны и начало холодной войны, правые были готовы двигаться дальше и снова прославлять предполагаемую эффективность свободных рынков. Когда им предъявляли теорию и доказательства обратного, они закрывали глаза и вновь утверждали свою веру, в чем я лично убедился, неоднократно общаясь с Милтоном Фридманом и его коллегами как в Чикагском университете, так и в их цитадели на Западном побережье, Гуверовском институте, расположенном в кампусе Стэнфордского университета. Вера в рынок (и связанный с ним материализм - чем больше ВВП, тем лучше) стала для многих во всем мире религией конца XX века - тем, чего следует придерживаться, невзирая на теории и доказательства обратного.

Когда случился финансовый кризис 2008 года, казалось невозможным, что эти консерваторы будут придерживаться своей рыночной фундаменталистской рели гии, согласно которой рынки сами по себе эффективны и стабильны. Но они удержались, что подтвердило, что это в некотором смысле фундаменталистская религия, истинность которой практически непоколебима ни доводами разума, ни, как в данном случае, событиями.

И они продолжали верить в это даже тогда, когда провалы неолиберализма, о которых пойдет речь ниже, становились все более очевидными.

Они закрыли глаза не только на крупные неудачи, но и на более мелкие, которые делают жизнь многих людей такой трудной: авиаперелеты с бесчисленными задержками и потерей багажа, ненадежные и дорогие услуги сотовой связи и интернета, а в США - система здравоохранения, которая, будучи самой дорогой в мире, не позволяет ориентироваться в ней и приводит к самой низкой продолжительности жизни среди всех развитых стран. В этой новой религии рынки всегда эффективны, а правительство всегда неэффективно и деспотично. Мы просто не до конца оценили преимущества двухчасового общения по телефону с интернет-провайдером или компанией медицинского страхования.

Эта "экономическая религия" была похожа на более традиционные религии еще одним способом: прозелитизмом. Вера консерваторов усердно распространялась через средства массовой информации и, в значительной степени, через высшее образование, фактически вытесняя из общественного и политического мира любые остатки альтернативного и более гуманного экономического видения, которое впервые возникло в 1930-х годах, а затем вновь расцвело в более бурный период конца 1960-х и начала 1970-х годов.

Был еще один способ, с помощью которого неолиберализм напоминал фундаменталистскую религию: На все, что противоречило его постулатам, существовали патовые ответы. Если рынки были нестабильны (как показал финансовый кризис 2008 года), проблема заключалась в правительстве - центральные банки выпустили слишком много денег. Если страна, которая провела либерализацию, не развивалась так, как того требовала религия, ответ заключался в том, что она провела недостаточную либерализацию.

Провалы неолиберализма