The Story of Civilization 10

Около часа дня восемнадцать мятежников взобрались на стену соседнего строения, спрыгнули на передний двор Бастилии и опустили два разводных моста. Сотни людей перешли через ров; были опущены еще два разводных моста, и вскоре двор заполнился жаждущей и уверенной толпой. Де Лонэ приказал им удалиться; они отказались; он приказал своим солдатам открыть по ним огонь. Нападавшие открыли ответный огонь и подожгли несколько деревянных конструкций, прикрепленных к каменным стенам. Ближе к трем часам некоторые члены радикальной французской гвардии присоединились к осаждающим и начали обстреливать крепость из пяти пушек, которые были захвачены утром в гостинице Инвалидов. За четыре часа боя было убито 98 нападавших и один защитник. Де Лонэ, видя, что толпа постоянно увеличивается за счет новых прибывающих, не получая никаких вестей о помощи от Бешенваля и не имея запасов продовольствия, чтобы выдержать осаду, приказал своим солдатам прекратить огонь и поднять белый флаг. Он предложил сдаться, если его войскам будет позволено уйти с оружием в безопасное место. Толпа, разъяренная видом своих мертвецов, отказалась рассматривать что-либо, кроме безоговорочной капитуляции.82 Де Лонэ предложил взорвать крепость, но его люди помешали ему. Он передал нападавшим ключ от главного входа. Толпа ворвалась внутрь, разоружила солдат, убила шестерых из них, схватила де Лонэ и освободила растерянных пленников.

Пока многие из победителей забирали оружие и боеприпасы, часть толпы вела де Лонэ к гостинице де Виль, намереваясь, видимо, судить его за убийство. По дороге наиболее пылкие из них сбили его с ног, избили до смерти и отрубили голову. С этим кровоточащим трофеем, насаженным на пику, они прошли по Парижу триумфальным шествием.

Тем же днем Людовик XVI вернулся в Версаль с дневной охоты и сделал запись в своем дневнике: "14 июля: ничего". Затем герцог де Ларошфуко-Лианкур, прибывший из Парижа, сообщил ему об успешном штурме Бастилии. "Почему, - воскликнул король, - это восстание!" "Нет, сир, - ответил герцог, - это революция".

15 июля король смиренно обратился к Собранию и заверил его, что провинциальные и иностранные войска будут отосланы из Версаля и Парижа. 16 июля он уволил Бретейля и отозвал Неккера в третье министерство. Бретей, Артуа, де Брольи и другие дворяне начали отток эмигрантов из Франции. Тем временем народ с кирками и порохом начал разрушать Бастилию. 17 июля Людовик в сопровождении пятидесяти депутатов Собрания отправился в Париж, был принят в гостинице де Виль муниципальным советом и народом и прикрепил к своей шляпе красно-бело-голубую кокарду Революции.

Envoi

Итак, в этих двух последних томах мы завершаем обзор столетия, чьи конфликты и достижения до сих пор активно проявляются в жизни человечества. Мы видели, как началась промышленная революция с тем самым Миссисипи изобретений, которые, возможно, к двухтысячному году воплотят мечту Аристотеля о машинах, освобождающих людей от всего рутинного труда. Мы зафиксировали успехи дюжины наук, направленные на лучшее понимание природы и более эффективное применение ее законов. Мы приветствовали переход философии от бесплодной метафизики к неуверенному поиску разума в мирских делах людей. Мы с живым интересом следили за попытками освободить религию от суеверий, фанатизма и нетерпимости и организовать мораль без сверхъестественных наказаний и наград. Мы получали наставления от усилий государственных деятелей и философов по созданию справедливого и компетентного правительства, а также по примирению демократии с простотой и естественным неравенством людей. Мы наслаждались разнообразными творениями красоты в искусстве барокко, рококо и неоклассицизма, триумфами музыки в творчестве Баха, Генделя и Вивальди, Глюка, Гайдна и Моцарта. Мы были свидетелями расцвета литературы в Германии с Шиллером и Гете, в Англии с великими романистами и величайшими историками, в Шотландии с Босуэллом и Бернсом, в Швеции со всплеском песен при Густаве III; а во Франции мы колебались между Вольтером, остроумно защищавшим разум, и Руссо, со слезами умолявшим о правах чувства. Мы слышали аплодисменты, на которые жили Гаррик и Клерон. Мы восхищались чередой очаровательных женщин в салонах Франции и Англии, блистательными царствованиями женщин в Австрии и России. Мы наблюдали за королями-философами.