The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

В отличие от других мультикультурных государств, доминирующая политическая идеология Речи Посполитой была сосредоточена не на правителе, а на правящей шляхте. Обзор ее принципов помогает прояснить причины ранней неспособности Речи удержать курс в борьбе за пограничные земли. Попытки польских королей облечь королевскую власть в миф о легитимности и символические практики ее поддержания были слабыми и неэффективными, прежде всего, если не исключительно, из-за противодействующей силы выборного принципа, который так упорно отстаивала шляхта. Ближе всего к изобретению миссии польская королевская власть подошла в наследие от правления Казимира Великого в XII веке. Первый из Ягеллонов, он, по-видимому, предполагал организовать Восточно-Центральную Европу в форме свободной федерации под польско-литовским правлением. Хотя он так и не сформулировал план создания такой системы, его инициативы интерпретируются как направленные на достижение этой цели. В том виде, в каком она возникла, она могла бросить вызов династической политике Габсбургов на западе и московитам на востоке. Другими словами, она вовлекала Польшу и Литву в борьбу за пограничные территории между имперскими центрами Вены и Москвы. На пике своего развития в 1490-х годах система Ягеллонов включала династические связи с Богемией и Венгрией, а также создание вассальных государств в Молдавии и Восточной Пруссии под властью рыцарей Тевтонского ордена. Дополнительным элементом этой схемы была защита христианства в его латинской форме от турок-инглингов и православных русских раскольников.

Пытаясь укрепить свое положение, Сигизмунд I продолжил культурную политику своих предшественников, стремясь создать новый символический центр королевской власти. С первых лет XVI века правители Ягеллонов стремились сделать Краков столицей монархии эпохи Возрождения. Сигизмунд I был большим покровителем искусств, особенно архитектуры. Реконструкция королевского дворца на Вавельском холме, сочетающая элементы ренессанса и готики, послужила образцом для подражания магнатам по всей Польше. Его брак с Боной Сфорца привлек дополнительных итальянских живописцев, скульпторов и архитекторов для украшения столицы. Хотя король руководил открытием "золотого века" в польской культуре, он не пытался использовать гуманистический дух в литературе для нужд монархии. Хотя Краковский университет долгое время был интеллектуальным центром, гуманизм процветал и за его стенами, широко распространяясь по всей стране. Его представители были больше озабочены восхвалением республиканских свобод, чем оправданием королевской власти.

Последняя систематическая попытка построить королевскую идеологию, подкрепленную символической системой королевской власти, была предпринята при королях Ваза - Зигмунде III, Владиславе IV и Яне Казимире, которые вместе правили восемьдесят один год с 1587 по 1668 год. Претенденты на шведский престол, они также были связаны с Ягеллонами и отстаивали принцип наследственных прав не только на шведский, но и на корону Содружества. Мастера пропаганды, прославляющей династию, они стремились сделать новую столицу Варшаву, в которую Сигизмунд III постепенно перевел двор, центром власти как в географическом, так и в политическом смысле. Расположенная в самом сердце твердо католической Мазовецкой равнины, где воеводская шляхта была лояльна короне, она стояла на землях, принадлежавших в основном королю. Королевский замок был общественным зданием, резиденцией польского сейма (парламента), с великолепным Мраморным залом, где хранились батальные сцены великих польских побед и портреты королей и королев Польши, начиная с основателя династии Ягеллонов и заканчивая кровными родственниками из рода Габсбургов. Будучи убежденными католиками, вазы отождествляли свое правление со святыми покровителями Польши и канонизацией святого Казимира. Они разработали маршрут процессии от Кракова до Варшавы, чтобы отпраздновать военные победы вассалов над мусковитами. Они стремились обвести вокруг пальца своих магнатов в Сейме, взывая к патриотизму шляхты в своих провинциальных сеймах (сеймиках), чтобы собрать местные части для армии. Но, как заключает Фрост в своем обзоре их деятельности, "последний из Ваз был также последним из Ягеллонов", и польско-литовская монархия вступила в новую и более суровую эпоху.

В противовес централизации королевской власти, шляхта культивировала "сарматский миф", широко распространенное убеждение, что все дворяне ведут свое происхождение от легендарных храбрых и свободных всадников.