The White Tiger Extrapolation (СИ)

– Она работает официанткой уже второй год, – отметил Шелдон, и Пенни пнула его под столом ногой. Шелдон бросил на нее взгляд, полный обиды и искреннего недоумения, прежде чем приступить к еде.

– С ребятами мы познакомились на благотворительном вечере в Калифорнийском институте, – пояснил Родстейн, обращаясь к Джеффу. – Я хочу показать им свою лабораторию и проверить, на что их наука способна в действии.

Джефф неожиданно расхохотался.

– Помяните мое слово, парни, все закончится тем, что вы здесь сопьетесь, – предрек он, отсмеявшись. – Впервые я приехал к Эвану в Майами, чтобы начать здесь свой бизнес, ночные клубы. И посмотрите, чем это обернулось? Клуб давно прогорел, а я по-прежнему здесь, и каждый вечер пьян, как свинья.

Шелдон поднял на него взгляд.

– Это выражение фактически неверно, – сказал он. – Невозможно быть пьяным, как свинья, свиньи не употребляют алкоголь. А если даже предположить, что какую-то конкретную свинью напоили, это все равно будет неверным, потому что лексическое построение предложения предполагает отсылку ко всем свиньям в совокупности или хотя бы в большинстве. Например, существует устойчивое словосочетание «пьян, как сапожник». Когда люди делали подобную отсылку к сапожникам, они имели в виду большинство из них, подразумевая, вероятно, что среднестатистический сапожник употребляет большее количества алкоголя, чем среднестатистический представитель любой другой профессии, и это выражение со временем перешло в состав фразеологизмов. Вместе с тем, по среднестатистической свинье можно сказать, что она вообще не употребляет алкоголь.

Джефф от этой речи настолько обалдел, что не нашелся, что ответить. Родстейн откровенно наслаждался ситуацией, с улыбкой наблюдая за Шелдоном и за реакцией окружающих.

– Шелдон, это метафора, – попытался загладить ситуацию Леонард.

– О, – Шелдон посмотрел на Леонарда, затем перевел взгляд на Джеффа и виновато пожал плечами. – Прошу прощения. Я не очень хорош в метафорах.

После ужина Родстейн показал им дом, как и обещал. От обилия комнат у них у всех голова шла кругом, Леонарду казалось, в этом доме можно было по-настоящему заблудиться. В одной из комнат оказался огромный плазменный телевизор и – невероятно! – коллекция игровых приставок, от которых у них буквально снесло крышу, в другой – бильярдная, еще были залы для дискотек, которые выглядели не хуже, чем клубные танцполы, два бассейна, несколько джакузи, погреб с редкими винами и чего только не было еще.

– А в этой комнате обычно останавливается мой дядя, когда приезжает погостить, – сказал Родстейн, заведя их в очередную комнату с большим камином, стеллажами, набитыми книгами, рабочим местом с настольной лампой на бронзовых когтистых лапах и мягчайшим ковром на полу. – Тут же, кстати, собрана небольшая библиотека по разным областям науки, достаточно редкие издания. Мой дядя очень увлекается наукой. Впрочем, он здесь нечастый гость, не одобряет мой образ жизни.

Леонард оценивающе взглянул на корешки книг, решив для себя, что можно будет как-нибудь наведаться сюда и изучить их более внимательно.

Затем они ездили по территории поместья на гольф-картах, которыми управляли молчаливые представители обслуживающего персонала поместья, большинство из которых было белозубыми улыбчивыми арабами. На территории было полно фонтанов, бассейнов, была площадка для гольфа и даже свои конюшни с чистокровными породистыми лошадьми, а в многочисленных вычурных садах то и дело обнаруживались клетки или загоны с редкими животными или птицами, вроде того кетсаля, которого они увидели, когда только оказались здесь.

– Это невероятно! – в сотый, наверное, раз воскликнула Пенни, ошеломленно оглядываясь по сторонам. – Наверное, такое богатство не получится потратить и за три жизни.

– К сожалению, у меня есть только одна, поэтому стараюсь тратить так много, как могу, – ухмыльнулся Родстейн. Они поднимались вверх по извилистой тенистой тропинке, поросшей редкими для этого климата хвойными деревьями, и Родстейн сказал: – А сейчас вы увидите самое бесценное, что здесь есть.

Они остановились возле большого просторного загона, внутри которого было много растений, искусственно созданные скалы с водопадами и водоем. Они один за другим вышли из гольф-картов и уставились внутрь загона, поневоле заинтригованные. Леонард вгляделся пристальнее, и не смог удержать изумленного возгласа, когда увидел, что за зверь лежит внутри загона и греется на солнце, хотя с самого начала приказывал себе не удивляться, что бы ни увидел.

– Это и в самом деле белый бенгальский тигр? – спросил он, едва веря своим глазам. – Невозможно, их всего, наверное, не более полутора сотен по всему миру!

– Сто тридцать восемь, – почти не раздражающе поправил Шелдон.

– Поэтому я и сказал, что он бесценен, – пожал плечами Родстейн.