The White Tiger Extrapolation (СИ)

Неожиданно он отворил дверь загона и вошел внутрь. Они все невольно задержали дыхание, когда крупный зверь поднял голову и посмотрел прямиком на Родстейна, а потом поднялся на свои мощные лапы и двинулся ему навстречу. Но поравнявшись с Родстейном, он уткнулся головой ему в ногу, словно ластился, и охотно позволил Родстейну потрепать себя по загривку.

Когда Родстейн закончил свою импровизированную экскурсию, день уже клонился к вечеру.

– Что насчет лаборатории? – с энтузиазмом спросил Шелдон, обращаясь к Родстейну, когда они вышли из гольф-карта и направились к дому. – Когда ты отвезешь нас туда? Мне захватить с собой защитные очки и лабораторный халат, или в лаборатории мне смогут предоставить запасные?

– Ох, прости, Шелдон, но мы не поедем сегодня в лабораторию, – сказал Родстейн, впрочем, не слишком виновато.

– Не поедем? – разочарованно переспросил Шелдон. – Но в этом весь смысл, разве нет? Ты пригласил меня сюда, чтобы я мог взглянуть на твою лабораторию и выразить свое профессиональное мнение по поводу твоих экспериментов…

– Да-да, ты совершенно прав, – перебил его Родстейн. – Но лаборатория сейчас не работает, уже слишком поздно. Послушай, я отвезу тебя туда завтра, хорошо? А сегодня – как насчет того, чтобы немного отдохнуть и переодеться, а затем залезть в лимузин и отправиться в один из самых потрясающих ночных клубов в Майами?

Услышав заявление Родстейна, Пенни оглянулась на Леонарда с улыбкой, полной энтузиазма, и Леонард просто не мог не ответить ей такой же. Раджеш и Говард и вовсе запрыгали на месте от восторга, схватившись за руки.

Но Шелдон остался равнодушным к его предложению и покачал головой.

– О, нет, я склонен отказаться. Сейчас мне нужен мой ноутбук, я хотел внести несколько корректировок в свои последние статьи, прежде чем отправить их редактору. И, кроме того, если завтра мы едем в лабораторию, мне потребуется как следует выспаться, а я тяжело засыпаю на новом месте, особенно когда приходится приспосабливаться к разнице во времени.

Пока остальные переодевались и готовились веселиться в клубе, Эван Родстейн отозвал Шелдона в сторону, чтобы обсудить с ним перспективу ночного клуба еще раз. Но то ли врожденное обаяние по какой-то причине отказало Родстейну этим вечером, то ли на Шелдона оно просто не действовало, то ли упрямство Шелдона оказалось поистине непробиваемым, но когда они все залезли в лимузин, как говорил Родстейн, и водитель тронулся с места, Шелдона с ними не было.

*

Центр Майами встретил их тысячами мерцающих огней, на улицах было шумно и людно, как средь бела дня, в воздухе витал пьяный аромат влажной тропической ночи. Родстейн рассказывал им про город и про людей, с которыми он собирался познакомить их в клубе, но казался отстраненным, и его улыбки все до единой были ненастоящими, как тогда, на благотворительном вечере.

Подъехав к нужному месту, они обнаружили, что у дверей в ночной клуб собралась огромная толпа, на входе дежурили двухметровые мускулистые секьюрити с квадратными челюстями, которые разворачивали назад любого, кого считали неподходящим для такого помпезного заведения.

– Нет ни единого шанса, что мы окажемся внутри, – беспокойно пробормотал Воловитц, глядя на огромную толпу, дорогие машины у входа и на людей в драгоценностях, многих из которых, тем не менее, по каким-то причинам разворачивали вон.

– Надеюсь, когда нас выкинут отсюда, нас хотя бы не засунут головами в мусорные баки, – прошептал ему Кутраппали, и Воловитц ожег его возмущенным взглядом.

– Радж! Мы же договорились, что никогда не станем вспоминать тот случай!

Родстейн пропустил их болтовню мимо ушей. Он поманил их пальцем и уверенно двинулся ко входу. Секунда – и секьюрити без вопросов пропустили их за заграждения, почтительно раскланявшись с Родстейном, и уже через несколько шагов двери клуба распахнулись, впуская их в жаркую, грохочущую, взрывающуюся вспышками полутьму, а беснующаяся на входе толпа осталась далеко позади.

– Это потрясающе! – со смехом воскликнула Пенни, хватаясь за руку Родстейна и пытаясь перекричать музыку. – Просто великолепно!

Они поднялись на второй этаж, где располагались уютные столики и приземистые диванчики «для избранных», под ними содрогался разноцветный танцпол, на который откуда-то сверху летели сотни переливающихся на свету мыльных пузырей. В воздухе напротив них были подвешены большие клетки, в глубине которых извивались в танце полуобнаженные девушки и парни, заводя толпу, их загорелые стройные тела влажно блестели в изменчивом свете прожекторов.