Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 2

Зрители ахнули. Сильвия четко услышала этот шокированный вздох, а следом и волну шепота, пробежавшую по всем зрительским рядам. Растерянная девочка обернулась к пьедесталу, на котором стояли Оскар и Драгош, и попросила:

— Оскар, можешь перевести?

Парень, услышавший этот зов, опустил взгляд и посмотрел на Сильвию с тревогой. Чуть тише он заговорил:

— Моргион — бог тлена, гниения и болезней, также известен как Крысиный Король и Черный Ветер. Моргион противостоит безболезненной смерти, безопасной жизни и здоровью. По приданию этот бог уверен — выживет лишь сильнейший. И, чтобы сохранить свое существование, надо страдать.

— Моргион, — заговорил Рунне Поуэл, смотря на заинтересованную девочку, — обособлен от других богов. Он жаждет заразить все вокруг ужасом и чумой. Желает, чтобы каждый испытал столько боли, сколько это вообще возможно. А ты — его дитя.

Сильвия удивленно похлопала глазами, даже не зная, что на это ответить. Лишь спустя пару секунд с растерянностью она протянула:

— Вот это меня оскорбили.

Голоса зрителей не утихали. Они настолько бурно обсуждали все происходящее, будто бы все это было для них настоящим представлением. Сильвия, постепенно приходя в себя, глубоко вздохнула и задумалась:

«Бьет по больному. Все-таки священник есть священник. Он даже не знает, кто я на самом деле, а уже начинает о чем-то догадываться».

— Сильвия Роллан, — произнес Воран, вновь возвращая контроль ситуации в свои руки, — вам слово. Вам есть что сказать?

— Насчет моей темной силы? — девочка обернулась к так называемому сотруднику суда и вяло пожала плечами. — В общем-то не многое. То, что сказал первосвященник, частично может быть правдой, а частично нет. Дело в том, что во время моего путешествия, как раз тогда, когда я отделилась от команды, на меня и еще нескольких ребят из Военной академии напало теневое существо. Мне пришлось сразиться с ним, но во время сражения внутрь меня попала частица его силы. Так что, — Сильвия повернулась лицом к первосвященнику и уверенно посмотрела на него, — да, во мне есть тьма. Но она была получена не по моему желанию, и не от самого темного бога, которого вы упомянули. Подобное обвинение беспочвенно.

— Сильвия Роллан, — заговорил в ответ первосвященник, — у вас есть доказательства ваших слов?

— Доказательства? — удивлённо переспросила Сильвия. На мгновение глаза ее расширились, но следом, буквально спустя секунду, все тени непонимания пропали с ее лица. Широко улыбнувшись, девочка ответила: — Нет, никаких.

Люди вновь переполошились. Это был уже не шепот, скорее недовольные возгласы, проклятия и обвинения. Сама Сильвия будто не слышала этого. Она настолько уверенно и спокойно смотрела в глаза Рунне, что эта ее непоколебимость в словах и решениях даже пугала. Первосвященник чувствовал, что победа уже была близка, но в то же время он просто боялся потерять бдительность рядом с ребенком, из которого так и выплескивалась энергия. Тело Сильвии все больше окутывал свет, подобный колеблющимся на ветру языкам пламени. Черные оттенки, отражавшие тьму внутри нее, а также светло-голубые оттенки, проявлявшие борьбу света, переплетались между собой, образуя постоянный поток возникающей и исчезающей энергии.

«Она уже должна была устать от действия оков, — размышлял Рунне, — но все еще продолжает сохранять самообладание и пытается влиять на ход суда».

Неожиданно прозвучал скрип главных входных дверей. Все присутствующие изумленно обернулись к единственному главному входу, войти через который могло лишь ограниченное количество лиц.

Удивленно обернулась и сама Сильвия. Девочка приподняла взгляд к вершине лестницы, на которой в мгновения ока появилось несколько знакомых ей фигур.

Ренот, Айзек и Магнолия прибыли в зал суда с встревоженными, уставшими и перепуганными лицами. Дыхание их было неровным, взгляды взволнованными. Осмотрев в считанные секунды весь зал, Магнолия быстро нашла нужную фигуру. Она сделала шаг вперед, схватилась руками за балюстраду и, практически навалившись на нее, вскрикнула: «Сильв!»

* * *

— Кажется, мы успели вовремя, — прозвучал женский голос где-то со стороны запасного входа. Услышав его, а следом и топот вошедших на балкон ног, Асган Бакке — глава Военной академии, повернул голову влево. Мужчина стоял прислонившись спиной к стене и, когда на балкон вошли новые зрители, он осмотрел их с некоторым недоверием.