Тяжёлая вода (СИ)

Джаг уже видел черные, в желтую косую полоску, шатры карнавала Троелуния. Они расположились в предместьях, за большим каменным мостом. Он направлялся прямо туда. Пока сумерки медленно наползали на город и его окрестности и на улицах загорались огоньки факелов и фонарей, Джаг снова и снова обдумывал все произошедшее.

Антитео — Джаг уже слышал это слово.

В переводе с централита оно означало Враг Божий. Дословно — противобог, Дьявол во плоти. Самое страшное ругательство у чавал, которых порой считают самыми близкими наследниками великой империи централитян и, иногда, вернейшими последователями их веры. Но Джагу это всегда казалось вздором.

Даже если они каким-то образом происходят от централитян, все равно, их потомками они называться не имеют права. Ведь централитяне были великой цивилизацией. Культурой, которая простерлась на огромные земли. В том числе и те, которые сейчас находились под ногами у Джага. Настолько велико было их влияние, что они даже предпринимали экспедиции к Риве и островам Цепи на своих весельных гексерах, и основывали там колонии. Джаг не слышал ни об одном чавале, который построил дом, шалаш, конуру или хоть что-то построил. Все, на что они были способны — разъезжать по миру в поисках легкой наживы, а решать могут лишь, направо свернуть их табору, или налево. Если они и родственники централитян, то очень дальние, и, скорее, названные.

Голова почти прояснилась от утреннего похмелья. Картины произошедшего из невнятных обрывков складывались в цельные и последовательные воспоминания.

В нем не было уже той ненависти к чавалам, которую он испытывал несколько часов назад, увидев свой дом сожженным. Сейчас все это выглядело незначительным. Какая разница, сожгли они мой дом, или нет? Жить в нем все равно уже невозможно. Не с тем, что случилось и что имеют против меня чиновничьи дети и Лонзо.

Но воспоминания все приходили. Джаг почти готов был восстановить цепочку событий, которая привела его сюда. Началось все с банкета, где Джаг прилично напился и отымел эту соплячку Греясс.

Точно сказать, что его побудило к дальнейшим действиям, Джаг не мог. Он знал лишь, что делает то, что уже давно следовало сделать — послать весь мир к дьяволу и слушать только себя самого.

Покинув званый вечер и допившись до удовлетворительного состояния в кабаке по дороге, Джаг направился в магазин драгоценностей, чтобы обчистить его до последней гнутой монеты. Ему не казалось проблемой, а скорее даже заводило то, что, скорее всего, ему окажут сопротивление, и что в будущем придется иметь дело с могущественной криминальной организацией Лонзо Валенте.

Награбить удалось два мешка. Джаг связал их между собой и перебросил через седло на добытой где-то заранее лошади. Удирая, он не старался запутать следы или быстрее скрыться из города. Он знал, что хвоста за ним нет, и вообще сегодня его не поймают. Впереди было еще много черных дел.

Джаг не помнил, куда делись лошадь и мешки. В следующем отчетливом фрагменте своей памяти он был уже без них. Карманы его сюртука оттопыривались, набитые золотом, но это были сущие крохи в сравнении с награбленной добычей.

Перед ним светился огнями факелов карнавал Девяти Звезд. Играла музыка, отовсюду доносился громкий смех, от шатра к шатру слонялись толпами пьяные и подвыпившие горожане. Здесь были собраны развлечения на любой вкус, с широким диапазоном цен и разной степени благопристойности. В одном шатре громко отмечали карнавал моряки, в другом, рядом с ним, на дощатой сцене плясали, высоко задрав юбки, какие-то девки, в третьем негры в тюрбанах при свете факелов показывали толпе тигров из Ривы, а напротив стояли вызывающе раскрашенные кривляющиеся шлюхи.

Тут собрались всевозможные циркачи, артисты, актеры и прохиндеи. Громадные силачи поднимали неподъемные гантели и рвали цепи на потеху публике, фокусники плевали огнем и доставали кроликов из шляп.

Джаг быстро влился в толпу и перемещался от одного интересного места к другому, легко соглашаясь посмотреть на все, что предложат, звонко отсчитывая деньги. Их у него было в карманах столько, что не истратить и за десять карнавалов.

Перетекая от точки к точке, веселясь вместе с толпой и не замечая времени, Джаг как-то сам собой оказался в конце карнавальной улицы, где разместились чавалы.

Толпа собралась посмотреть на опасное представление: к вращающемуся кругу была привязана юная черноглазая чавалка в цветастой шелковой блузке и штанах, сильно обтягивающих ее стройную фигуру. Рослый чавал метал в нее ножи. Публика, точно загипнотизированная, следила за представлением не отрывая глаз от чавалки. Ножи вонзались совсем рядом с девушкой. Некоторые — в считанных сантиметрах от лица и груди. Но девушка оставалась совершенно невозмутимой. Если она и боялась летящих в нее ножей, то не выдавала этого ни звуком, ни даже видом лица.