Тяжёлая вода (СИ)

— Кому не ясно, гады? Капитан сказал — всем заголиться по пояс! Живо, а не то за борт отправитесь!

Угроза подействовала, пленники стали работать живее, неловко стягивая с себя рубахи через голову связанными руками. Тем, кто был в мундирах, стали не самым деликатным способом помогать люди Атаульфа, выворачивая мундиры вместе с рубахами через верх или просто разрывая им одежду на груди.

— Так-так, — сказал Джаг, осклабившись. — Это что же за команду себе набрала заморская компания? Ни одной честной морды, одни скоты да висельники! Откуда вас таких взяли?

Он прошелся перед оголенными по пояс пленниками, разглядывая зеленые наколки, что покрывали их тела.

— Вот ты… — он ткнул пальцем в грудь одного пленника, — я смотрю, ты сидел в тюрьме?

— Ну дык… Два раза, миссир. Один раз по озорству, другой — за грабеж…

— А ты, — Джаг присмотрелся к другому и разглядывая татуировку в виде перекрещенных весла и меча, — на галерах, стало быть, служил?

— Так точно, миссир. — сказал тот. — Пять лет на весле, а потом сбежал да в пираты пошел. Да вот, не повезло, поймали, в тюрьму посадили. Два года отсидел, миссир. А вот зимой меня заморская компания на это судно выкупила…

Джаг задумался:

— Как понять, «выкупила»? Прям из тюрьмы?!

— Так и есть, миссир, — бандит даже попытался криво и нервно улыбнуться, — вот я тогда обрадовался. Мне ж еще восемь лет надо было сидеть! А тут — море и парус дают за так… Считай, воля!

— Нас тут таких, почитай что все, миссир, — осмелился сказать кто-то из толпы.

К нему решительно направился йорс, намеревавшийся проучить излишне разговорчивого пленника и наглядно показать всем, что будет с теми, кто заговорит, если к нему не обращается капитан. Но Джаг остановил его взмахом руки, подошел поближе к пленникам, чтобы видеть его лицо.

— Иди сюда, — позвал он. Пленник вышел из толпы.

Джаг окинул взглядом его избитое зелеными расплывшимися рисунками туловище.

— У тебя послужной список солиднее, как я погляжу, — заметил Джаг, изучая довольно качественно сделанную, хоть и потерявшую четкость от времени наколку в форме мачты с надутыми парусами у него на торсе. Основание мачты лежало у моряка где-то в штанах, а вершина подходила под самое горло. Паруса были широкими во всю грудь. Кроме этого шедевра живописи, на коже матроса было много других изображений: на плечах — зеленые офицерские эполеты, на левой руке ниже локтя — змея, на правой — кинжал.

— Я пират, миссир. За то и сидел. Я плавал на Жирном Крабе, под командованием капитана Вильфа Кобано…

— Слыхал о таком, — сказал Джаг. — Вильфа, вроде бы, поймали сангриты, отвезли в Оройо, да залили ему в пасть разогретого олова? Или я ошибаюсь?

— Не так все было, миссир. Сангриты казнили его здесь, в Гран-Эксито, и никаким оловом не поили, а просто повесили на площади…

Джаг задумчиво кивнул головой. Этот моряк не врал, он действительно знал, как убили Кобано, Рыжего Вильфа, который известен был тем, что охотился на сангритские суда, и слыл крайне удачливым бесом. Но, в конце концов тому крупно не повезло: сангриты никому и ничего не прощают. Они выследили его и взяли живьем на берегу. Вести об этом дошли даже в риванские колонии, что за океаном отсюда. Это было года три назад, когда Джаг еще служил в войсках заморской компании.

— Мне, вот, жутко интересно, как это так выходит, что заморская компания целую команду на корабль себе набрала из одних сидельцев? А? Может, вы мне гоните?

Пленники все разом принялись горячо убеждать Джага, что, мол нет, все мы из тюрем да с улиц, ты же сам видишь, миссир капитан! Джаг видел и понимал, но все равно чувствовал, что тут что-то не сходится. Не было раньше никогда такого, чтобы заморская компания, подчиняющаяся королю Авантийскому, огромное и в должной степени честное перед законом предприятие, принимало в команды разбойников и бандитов. Нет, безусловно, находилось на борту кораблей компании место для разных людей, и у многих были свои черные моменты в прошлом. Но чтобы в открытую выкупать целыми толпами людей прямиком из тюрем, да создавать из них команды…

При этом, пленники, видимо, понимали, к чему идет дело, так что собирались выглядеть как можно лучше в глазах капитана Джага, и потому наперебой заверяли его, что с авантийским государством их ничего доброго не связывает, людям в форме да и кораблям под красно-синим флагом они не рады, и властям своим они хранить верность никогда не собирались, как и заморской компании.

— Ежели и были среди нас верные закону, миссир Джаг, то все они в бою сгинули, — сказал кто-то из толпы. — А мы все тут — простой народ. Закон Авантийский особливо не уважаем…

— Хорошо… Хорошо… — Джаг жестом показал пленникам умолкнуть. Наступила тишина.

— Наверно вы все уже догадались, что я собираюсь вам предложить. Поскольку сильно верных короне я среди вас не наблюдаю, то, ежели кто не дурак, тот вступит ко мне в команду. Обещаю покедова одни только ваши жизни. Но в будущем, если хорошо себя покажете, будет вам равная моряцкая доля с добычи. А с этого раза вы доли не получите, потому как не на той стороне бились…