Тифлис 1904

В семье Лыкова любили читать вслух рассказы Конан-Дойла про Шерлока Холмса. Тот применял в расследовании преступлений метод дедукции. Получалось это у англичанина чрезвычайно ловко. По окурку или другой мелочи гениальный сыщик выстраивал цепь событий и определял виновного. Вот бы его сюда, в Тифлис! Но Холмс – герой вымышленный и коллежскому советнику не помощник. Надо выкручиваться самому. Однажды, когда еще был жив Благово, они вместе распутывали загадочное убийство священника в Кушелевой деревне, и возникла схожая ситуация. Едва полицейские приближались к отгадке, что-то случалось. Ниточка обрывалась, все приходилось начинать заново. И Павел Афанасьевич сказал: все, хватит. Нас водят за нос. Есть дирижер, и мы играем по его нотам. Применим метод обратной дедукции. Что это за метод, спросил ученик учителя, и тот объяснил. Представь себе, что ты преступник и продумал злодеяние от начала до конца. Предвидишь действия полиции и заранее их парируешь. И потом иди от события к событию, прикидывай, кому оно на руку. Кто мог такое устроить и зачем ему это понадобилось? Как оно заставляет сыщиков следовать нужным преступнику путем? Мотивы, алиби, логические умопостроения. Когда событий несколько и все они направлены одной рукой, появляется единственно верное объяснение. Благово применил метод и быстро выяснил, что заказчиком убийства был благочинный.

Ну-ка, ну-ка, подумал Алексей Николаевич. А что в моем случае? Есть большое преступное предприятие, основу которого составляет Тифлисское казначейство. Но масштаб указывает на птиц высокого полета. Весь Кавказ и чуть не вся Россия замешаны в деле. Неужели простой Козюлькин (что за фамилия!) организовал такое? Не может быть. Он казначей, важный человек, но не кукловод. Потом, Козюлькина давно нет в городе, а куклы пляшут. Для управления «большой постирочной», а главное, для ее прикрытия, нужен кто-то уровнем повыше.

Кто у нас на самом верху? Главноначальствующий князь Голицын. Но он фигура скорее декоративная, да и умом не вышел. Где князьку придумать и организовать безотказную работу столь сложного механизма. Идем сверху вниз. Его помощник Фрезе? Держит край в своих руках, знает кадры. Фрезе – настоящий правитель Кавказа, а не бездельник Голицын, который полгода болтается в Петербурге и пытается в дело и не в дело попасться на глаза государю. Но Александр Александрович боевой генерал. И честный служака, как показалось сыщику. Кроме того, у Фрезе слишком высокий уровень. Сам генерал далек от конкретных вещей, нужны подручные. Много подручных, в разных частях управления. А это риск. И Лыков пока снял с Фрезе подозрение.

Кто у нас еще ниже? Директор канцелярии генерал-майор Трофимов. Третья по значимости должность в здешней иерархии, огромные полномочия и полная осведомленность. Тем не менее Алексей Николаевич с ним ни разу не встречался, не было необходимости. Одно это указывает на то, что Трофимов от дела далек. Тот, кто ведает «постирочной», должен быть в курсе событий, непосредственно участвовать в дознании.

Значит, если три верхних этажа не подходят, опускаемся на четвертый. И тут возникают те самые фигуры, с которыми сыщик общается каждый день. Вице-директор канцелярии Трембель, губернатор Свечин и полицмейстер Ковалев. Вот они годятся на роль кукловода. И Трембель больше других! По должности он самый сведущий в крае по части секретных дел. Надо провести ревизию казначейства и ничего не найти? Запросто. Пустить командированного сыщика по ложному следу? Может. Приказать полиции не очень стараться при ловле абрека? Послушаются, куда им деваться. Все уголовные дознания, все перемещения крупных денежных сумм – под его контролем. Местная администрация поголовно смотрит Карлу Федоровичу в рот. Полиция, стража, жандармы – обязаны отчетом. Идеальная позиция для кукловода.

А другие? Полковник Свечин правит только своей губернией, другие ему неподвластны. Да и в детали дознания он не суется: Лыков давно его не встречал, все решает Ковалев. Значит, полковника вычеркиваем? И концентрируем внимание на коллежском советнике. Георгий Самойлович тоже не всесилен, отвечает лишь за полицейскую силу в столице края. Но почти все важные события происходят тут. Если он в деле, то является правой рукой кукловода-Трембеля. А в других местах у Карла Федоровича сидят свои ковалевы, рангом пониже? Весьма вероятно. Тоже риск, что кто-то из них оплошает. Но в большом деле без помощников не обойтись. А когда осведомленный человек попадает на заметку к Лыкову, его можно убить. Так будет и впредь, если не взять инициативу в свои руки. Вообще же, череда покойников, связанных с «постирочной», наталкивает на одну мысль. Главный человек в деле решил его закрыть. Дальше использовать механизм уже нельзя: в Петербурге пронюхали и прислали сыщика. Надо обрубить концы – руками того же Лыкова. Тот, как заводной, бегает из стороны в сторону, хватает всех подряд… И делает за кукловода грязную работу.