Тигр и Дракон (СИ)

Много не прошла. Мотая головой и вращая дикими глазами, сбоку на них кинулся огромный обезумевший от страха никем не управляемый слон. Корзина была пуста и горела, а махут висел, прибитый к ней ударом копья, безвольно болтая шестью руками. Багирка ругнулся, пытаясь увести Джаджи, да разве корабль в океане так просто развернешь? Времени на манёвр не оставалось, а бешеный самец ничего перед собой уже и не видел. Выход был только один. Шэрхан дернул из седла специально на этот случай притороченный к нему тонкий короткий шест и на плечо положил. На первый вздох прицелился, на второй пустил. Всю силу от груди вложил. Вошло стрекало в небольшое пространство между глазом и ухом — самое уязвимое место — на две трети длины. Слон умер на месте, рухнув на землю в брызгах грязи и всполохах огня.

Тут-то охрана князя их и заметила. Для взрывательных шариков больно близко было, так что стрелами попытались снять, а потом с пиками на Джаджи пошли. Кто под ногами пудовыми не полег, на Шэрханово копье наткнулся. Нескольких самых настырных Багирка положил.

Вот уже и брешь в защите княжьей видна. Одного ведь прицельного удара чакрой может хватить.

От очередного охранника отбиваясь, Шэрхан глянул на князя пристальнее, расстояние прикидывая. Ох и жутко князь выглядел. Никогда красавцем не был, а тут просто нетопырь: кожа варёно-красная, вены взбугрились, будто вот-вот наружу вырвутся, глаза в черноте утопают. Шея — сплошные жилы, как струны, до предела натянутые; рука, нефритовый стержень в небо направляющая, крупно дрожала.

Вот туда-то, в слабость, и надо стрелять. Стал Шэрхан целиться, да совсем ходуном рука княжья заходила, будто там, на той стороне поводка, кто-то ошейник задергал. Раз князь нефритовым стержнем рванул, второй — и вдруг лопнуло что-то с треском, разрываясь.

Князь И вскрикнул, от толчка назад заваливаясь, а из-за туч раздался низкий утробный рёв, который и ушами почти не услышать. Так только, живот сводит, позвоночник морозит, зад сжимается, а почему — непонятно. Понятно только, что бедренец. Всем.

Как по команде, охрана князя вздёрнула головы к чёрным лучам. Там, в смертно-смоляном мареве, промелькнула часть темного кольца — огромного и сверкающего. Будто премудрый Шу свою чакру вниз в облака макнул, смертным демонстрируя. Показалось кольцо, прокрутилось, гладью зеленоватой отсвечивая, и снова в небо ушло. Но скоро слева ещё одно кольцо показалось, справа — еще парочка, а там уже всё небо над полем забурлило. Почти до земли кольца опускались.

И тут воздух в небе затрещал. Это мелкие чешуйки, глиняное тело покрывающие, терлись друг о друга при движении и потрескивали, а при сильном повороте ещё и искрились. От треска теперь уже и остальные в небо стали поглядывать. Кто-то оружие опустил и на землю с молитвами упал.

Князь И выставил снова руку, стержнем нефритовым будто пальцем в небо грозя. Рванула молния вверх, зацепилась за что-то среди туч, но снова лопнула, князя назад заваливая. Выпрямился он с трудом, кровь из носа и ушей текла. Снова запустил свой поводок, и снова озверевшая комнатная собачка его сдёрнула. Потрещала, кольца поперекатывала и вдруг вынырнула из облаков, голову гигантскую к земле направляя. Даже там, в Тян-Цзы, глиняной статуей на постаменте стоя, она Шэрхану желудок холодила, а живая так и вовсе разве что подштанники не пачкала. Народ закричал, врассыпную бросился, а дракон прямиком к князю И устремился. Шэрхан выхватил копье и в морду усатую запустил. Врезался металл в глину у глаза и застрял, да, по размерам судя, твари не страшнее укола комариного это было. Небось и не заметила.

Раскидал дракон княжью охрану, а тех, кто замешкался, на зубы нанизал. Самого князя с коня смахнул, а потом задвигал чешуйками сильнее, искрами фонтанируя, и пошел молнии пускать. Убийственно-зелёные столбы врезались в землю, не разбирая, слона им потрошить, колесницу на куски рвать или солдата внутри доспеха жарить. Одна прошла совсем близко, плюнув Шэрхану в лицо хлопьями грязи и обдав раскаленным паром. Джаджи бросилась в сторону, сметая все на своем пути, пока не врезалась в перевернутую колесницу. Снова шандарахнуло, ещё ближе, будто прямо меж ног. Вдохнул Шэрхан и чуть лёгкие не спалил. От жара пришлось зажмуриться, да и так ничего не видно было — в кокон зелёно-белёсый закутало. Шэрхана отбросило, он зацепился за шипы на броне и только так не упал под слоновьи ноги. Брякнулся на землю, отфыркиваясь. За него кто-то запнулся, с хрипом бухнулся поперёк спины, а сверху завалился уже новый, тяжеленный и бездвижный, прижимая так, что хрустнули ребра. Сапог вдавил локоть Шэрхана в грязь. Копыто пнуло в колено. Носом ткнули в лужу. Шэрхан дернулся, но доспех скользил по мутной жиже. А сверху нажимали сильнее.

Ну уж нет. Только не так.