Тигры и земляника

Ты как Новый Год справляешь, дружище? В компании, в кругу семьи? Я так считаю, этот праздник – он семейный. Обычно мы полночь втроем встречали, а потом отправлялись к друзьям. Я, конечно, предлагал к моим, но шли мы всегда к ленкиным. Потому как мои к тому времени уже в хлам. Не любит Ленка моих друзей, чего уж скрывать. Вот мы и оказывались у Кувшинниковых.

А в этот раз подумали мы с женой, подумали, и решили Коврижку отпустить. Скучно ей с нами, четырнадцать лет уже человеку, пятнадцать скоро. Другие интересы, тусовка своя, тинэйджерская. А когда решили, что вдвоем останемся, Ленка и говорит: «Давай, Виргус, что-нибудь этакое затеем!»

Вот что касается «затеять чего-нибудь этакого», я, дружище, только «за». Пока я голову ломал – что можно отчебучить (такие мысли разные в голову лезли! Типа, в лесу под елкой встречать, с одной бутылкой водки и без закуски. Романтика! Или нарядиться Дедом Морозом и Снегурочкой и к незнакомым людям домой заваливать!), Ленка предложила – давай, мол, не дома справлять и не в гостях, а в ресторане или клубе ночном!

Ну, я загорелся. Я ж люблю, когда людей много, да еще незнакомых, а если и девки красивые кругом… (Ботан, может этого не писать? Ну, про девок? А с другой стороны – знаешь, как достали кислые рожи у Кувшинниковых?! Год за годом, год за годом… одни и те же. Так что меня можно понять).

Дороговато, конечно, в кабаке справлять, в новогоднюю ночь у них цены знаешь какие?! Но я подумал, что если Ленке такой праздник устрою, то известие об увольнении она легче примет. Вот и решился. Объехал на своем Росинанте (я говорил, дружище, что у меня машина есть? О, это такой «Бентли», ты не видел ничего подобного. От отца еще остался)… Объехал рестораны и клубы и заказал столик на двоих в «Касабланке». Клуб пафосный на Пушкинской, любимое место золотой молодежи. В новогоднюю ночь там программа – шоу, стриптиз, конкурсы, танцы… Все по уму, как в лучших домах Парижа. Я билеты выкупил (сколько заплатил не скажу, дружище. Много. Почти все бабки грохнул, что в театре при расчете получил), меню заказал. Ну, думаю, Ленке должно понравиться.

И вправду, обрадовалась она. Тридцать первого с обеда принялась наряжаться, краситься, с волосами что-то вытворять… Всегда поражался, дружище, как они – ну, женщины, – серьезно к делу подходят, когда в люди выходят. Как будто их там замуж будут звать. Причем, каждый раз.

И Коврижка туда же, от матери не отстает (удивляюсь я – когда вырасти успела? Только ведь на горшке сидела, и вдруг оба-на! Формы всякие появились… Вымахала выше Ленки. Ну, это в меня, моя порода). Обе мечутся по квартире, только халаты развеваются! На головах чего-то накручено, друг у друга то плойку из рук выхватят, то помаду, побрякушки поделить не могут… Цирк!

Ну, я тоже времени не терял – залез в холодильник, там бутылка коньяка. Ленка загодя купила, велела до праздников не трогать. Ну а праздник-то наступил! Хлопнул рюмашку – не прочувствовал. Больно мягкий напиток. Еще дерябнул. Ага, настроение стремительно поползло вверх.

В общем, когда Коврижка ускакала, наспех нас чмокнув и поздравив с Новым Годом, а жена привела себя в боевую готовность, я уже приближался к нирване. Дома хвоей пахнет, на окнах узоры, гирлянды на елке подмигивают и любимые женщины рядом. Что еще надо? Лепота!

Ленка на улыбку мою довольную посмотрела и говорит: «Виргус, гад, ты как за руль сядешь?!» На что я с достоинством отвечаю: «Ты что, мать? Кто в новогоднюю ночь на своей ездит? Такси вызовем, натурально». Она и успокоилась. Села и тоже рюмку выпила, по моему настоянию. И тут дернул меня черт… Смотрю -Ленка вроде подобрела, и у самого настроение хорошее, вот я и решил сказать. Ну, про работу.

Что тут началось! Расстроилась вусмерть, лицо скривила… «Говорила мама не выходи за него век горевать будешь чего я ее не послушала дура ведь права она была…» Старая пластинка, блин, эвергрин. Слова прежние, мелодия, правда, каждый раз в новой обработке. Римейк. Ну, и у меня вожжа под хвост. Коньячок в крови заиграл…

Ладно, обойдемся без подробностей. Семейная ссора, дружище, что может быть тоскливее? Знаешь, небось, не первый год замужем. А если испытать не довелось, я тебя обрадую – все впереди. Никто еще мимо лотка с этими пряниками не проходил.

Короче, никуда мы не пошли, ни в какое ночное заведение. В ноль-ноль часов мизансцена в квартире такая: жена рыдает на кухне, я в зале с очищенной мандаринкой перед телевизором (коньяк-то весь выпит, а дома больше ничего – мы ж в клуб собирались). Чокнулся цитрусом с президентом, съел его (мандарин, конечно, не президента), и спать.

Конец первого акта.