Тихие омуты

— Тебя же убить могли, — напомнила я. — Зачем ты без оружия по лесу ходишь?

— Не убили бы, я бы в гриб превратился, — со смешком ответил Антон. — В мухомор. А если серьезно, то у меня целый арсенал защитных средств: от другого измерения до серых братьев.

И он кивнул в сторону волков.

— А можно мне их погладить?

— Не думаю, что парням это понравится.

Я поймала недоумевающе-надменный взгляд одного из братьев и поняла, что гладить его действительно не стоит.

Вскоре на поляне появились заядлые картежники из Тихих Омутов: чернобородый гигант Тарас и конопатый веселый Сева. Они привели наряд милиции, который неохотно забрал задержанных. А когда казаки-разбойники исчезли, предложили нам с Антоном:

— Может, в картишки перекинемся? Здесь, на пеньке?

— Делом займитесь, — сурово посоветовал лесничий.

Обнял меня за плечи и повел через лес к дому. По дороге спросил:

— Ты не против, если пообедаем вместе? А то далеко домой добираться.

— А где ты живешь?

— На хуторе, — односложно ответил леший, восходя на крыльцо.

Пока он умывался, я нарезала салат и пожарила яичницу.

— Ого! — удивился Антон. — А я думал, что мне готовить придется.

И с аппетитом набросился на еду. Я подождала, пока он насытится, налила молока и спросила:

— Ты вчера не шутил?

— А я похож на шутника?

Он выпил молоко и забросил в рот горсть ягод.

— Знаешь, кто эти парни, что ментов привели? Сева — домовой, Тарас — водяной. В Омутах почти все наши живут.

Я уже ничему не удивлялась. И, правда: а почему бы деревенским мужикам-картежникам не оказаться нечистью? А волкам — помощниками милиции?

— Ты вчера выглядел, словно сошел с модной картинки! Но я знаю из сказок, что леший обитает в лесу, весь заросший и бородатый… Домовой должен жить за печкой, а водяной — в болоте!

— Ты об этом ребятам скажи, — вот обрадуются! Особенно Тарас. Он болото терпеть не может! У него артрит, ему холодная вода вообще противопоказана!

Я во все глаза смотрела на Антона:

— Издеваешься?!

— Нисколько. Если бы я жил в чаще, то и выглядел бы, как в сказках. А я все-таки обитаю в цивилизованном мире! Да, когда-то…

И он внезапно умолк.

— А ты давно на свете живешь?

— Порядком.

— Так роман со мной — это так, крупица любви и немного счастья? Ты, вообще, многих любил?

Антон внимательно посмотрел на меня.

— Я не Маклауд, я смертен. Да и кого можно полюбить в чаще? Счастье — не стронций, в организме не накапливается. А с возрастом, как хороший ювелир, умеешь отличать подделку от драгоценного камня, стекляшку от бриллианта, и поэтому, чем дольше живешь, тем реже минуты счастья, и тем больше их ценишь.

Я съела несколько ягод. Они были необыкновенно вкусными, и казались только что сорванными с куста.

— А почему вы покинули привычные места?

— А что нам оставалось делать? Вы же вырубаете деревья, сохнут водоемы… Зверью есть нечего, — вымирает, на свалках питается… А, главное, жить негде. Нам, так же, как косулям и волкам, нужен лес, нужны болота, озера… А их все меньше и меньше.

— А, по-моему, еще хватает.

— То-то и оно, что еще… Ты загляни в интернет, сколько лесов каждый год вырубается! Вот мы и решили не ждать, а выйти на свет и взять под свою охрану и лес, и воду, и землю… И вас, людей…

— Нас??

— Вы же сами не знаете, что творите… И все дальше и дальше уходите от всего, что вам дарит жизнь. А нам без вас нельзя, мы без вас погибнем. Так же, как вы без нас… В мире существует гармония: с одной стороны — вы, с другой — мы… И ее нельзя нарушать. Вот мы и пытаемся вернуть вас туда, где вы должны быть. Вернуть ваш ум, ваши чувства и ваши тела…

— Но как?

Антон улыбнулся:

— Вот так!

Обнял и поцеловал меня. И добавил:

— Вадим Луговой тоже из наших.

— А жена его?

— А жена — ваша.

— То есть, так далеко все зашло?

— А какие еще варианты? У вас в руках — власть формальная, у нас — реальная. Мы — другая цивилизация, и вас многому научить можем…

«Проникать в другое измерение, к примеру», — подумала я. И представила, как там прячутся маньяки, или готовят ядерный удар истосковавшиеся по войне генералы.

А лешим такой соблазн незнаком: они в других измерениях релаксируют! Да и то, если время есть.

И тут я вспомнила жену Лугового: желчную холодную преуспевающую блондинку, которая после свадьбы с Вадимом стала неузнаваемой, — приветливой и сердечной.

— А среди вас черти, русалки, Кощей Бессмертный и Баба-Яга водятся?

Лесничий вздохнул:

— Ну, черти — вообще не наша тема! Они, по-моему, из религии. Кощей, Яга — это из сказок. А к русалкам свожу, — интересные девушки.

— Утопленницы?

— Это тоже сказки.

— Антон, а как же дети?

— Чьи дети?

— От смешанных браков? У тех же Луговых, например?

— А у них уже есть дети?

— Пока нет.

— Думаю, будут нормальные ребятишки. Возьмут от обоих родителей какие-то качества… Надеюсь, не худшие…

— Надеешься?! Так дети еще не рождались от смешанных браков?

— Пока нет. Это же эксперимент! Добровольный эксперимент. Но у нас нет иного выхода! Ты же видишь, что в городах творится…

— А что в городах творится?

— Из больших городов наши ушли. А сейчас уходят из маленьких.

— Так лешие отроду там не жили! Или ты имеешь в виду домовых?