Тихие шаги

– Интересный штрих к портрету нашего неизвестного, да? Если в этом случае он выбрал именно такой способ спрятать концы в воду, значит, верит в подобные вещи.

– Скорее, знает наверняка, что они реальны, – поправила Ольга. – Как мы.

– Пожалуй. – Муж снова посмотрел на экран ноутбука и вздохнул. – Вот только мне все же непонятно, кто и зачем делает все то, что он делает? Признаков ритуала, как я уже сказал, нет…

– Может, они просто неочевидны, поскольку это совсем другой ритуал? – предположила Ольга.

– Возможно, – после недолгого раздумья согласился Володя. – Но связано ли это с событиями четырехлетней давности? И какое отношение ко всему происходящему имеют Денис Савин и Диана Стрелецкая? Они постоянно участвуют в происходящем, но их место в общем… сюжете, скажем так, мне пока тоже неочевидно. Савин, по его утверждению, видит вещие сны о том, что потом здесь происходит. Или о том, что происходило раньше. Но правда ли он что-то видит? Или он просто вовлечен, а потому знает, что произойдет и на чем оно основано?

– Я знаю точно наперед: сегодня кто-нибудь умрет, – нарочито мрачным тоном продекламировала Ольга. – Я знаю где и знаю как. Я не гадалка, я маньяк?

Володя усмехнулся, качая головой, но согласился:

– Да, вроде того. Интересно, что он в свое время встречался с некой Софией Мельник, пропавшей на озере года три назад. Тогда она предположительно загипнотизировала того самого маньяка, который убивал здесь женщин, чем спасла от неминуемой гибели его уже намеченную жертву – Диану Стрелецкую. Саму Софию с тех пор никто не видел, на озере остались ее машина с сумкой и документами, даже смартфон. Исчезли только она и… плеер.

– Тот самый, на котором потом оказались записи-убийцы?

– По всей видимости. И которые три года спустя нашла Диана с двумя подругами – Катей и Дашей. Диане чуть позже прислали еще и такой же медальон, который черный человек передал Юле, с тем же посланием, а теперь ту самую шкатулку, которую ты видела в нашем номере. Все, занавес! Ни черта не понятно!

Володя снова крутанулся на кресле и поставил ноутбук обратно на стол, после чего снова повернулся к жене. В его глазах застыл молчаливый вопрос: «И что ты обо всем этом думаешь?»

Ольга надолго задумалась, снова изучая лист с тремя колонками.

– Прежде всего, я думаю, что связей между теми событиями и этими гораздо больше, чем тебе кажется, – медленно произнесла она, когда мысль оказалась готова к тому, чтобы сформироваться. – Но связь эта такая… отсылочная, скажем так.

– В каком смысле? – Муж непонимающе нахмурился.

– В новых историях много отсылок к старым. Вот смотри: утопленница из старой усадьбы, ведьма, дети, призрачный мститель-убийца, черный человек. Это своего рода…

– Цитаты. Он повторяет не столько структуру ритуала – места, легенды, убийства, – сколько сами истории. Так?

– Ну вроде того, только…

– Что?

Володя в нетерпении подался вперед, вместе с креслом придвинувшись ближе к кровати. Ольга неосознанно повторила его движение: расплела ноги и пересела ближе к краю, наклонившись вперед.

– Может быть, мне мерещится и я додумываю, но мне видится здесь не просто цитирование, а отзеркаливание.

– Это еще что значит?

– Ну, не знаю, существует ли такой термин в реальности, я все-таки самоучка, – она чуть смущенно улыбнулась. – Но я так называю прием, когда в своих сюжетах повторяю некоторые ситуации с определенными изменениями. Обычно я делаю это для того, чтобы показать связь или доказать какой-то тезис.

– Я не совсем понимаю, – признался Володя, виновато сложив брови домиком. – Можешь назвать конкретные «отзеркаливания», которые тут видишь?

– Ну вот возьмем утопленницу из старой усадьбы. В первом случае она реально была ведьмой, то есть технически ее казнили за дело. А во втором – мы имеем дело с невинными девушками, которых что-то позвало. Или призрачный мститель-убийца: первый мстил насильнику, а второй – тем, кто ложно обвинил невиновного в насилии.

– Подожди, тут ведь не совсем так, – напомнил Володя. – Смотритель по легенде мог мстить кому угодно, а убийца в маске наказывал за самосуд!

– Я веду речь не столько о самих легендах, сколько об историях, которые разворачиваются на их фоне. Мне кажется, для нашего нового… злоумышленника, назовем его пока так, легенды неважны. Важен тот тезис, который он пытается донести или доказать.

– И что же это за тезис?

На это Ольга только развела руками.

– Прости, я не ясновидящая. Пока что тезис не особо читается. Но велика вероятность, что он продолжит цитировать и отзеркаливать прошлые события.

– То есть, мы все-таки имеем дело со своего рода подражателем.

– Скорее, последователем.

– Ладно, давай попробуем развить эту мысль. Что цитирует и отзеркаливает история с похищенными девочками? Историю с детским лагерем?

– И с куклами, – кивнула Ольга. – Куклы – это ненастоящие девочки, а тут речь шла о настоящих.

– Значит, он идет почти по списку, только призрак-убийца и дети-куклы поменялись местами.