Тихий домик. Из партизанского дневника

Тишков взобрался на первую подводу, встал во весь свой немилый рост и несколько раз прокричал: «Товарищи! Товарищи!..»

Утреннее эхо разнесло его голос. И стало вокруг очень тихо. Все приготовились слушать своего парторга.

— Товарищи! Я обращаюсь и к вам, взрослые воспитатели, и к вам, дети!.. Впервые нам приходится покидать этот дом, который стал для всех родным. Надолго ли? — спрашивают ваши глаза. И я должен ответить. И я отвечу: не знаю. Мы вернемся сюда — это обязательно будет! А сейчас наша задача — уйти. Уйти во что бы то ни стало: уйти целыми и невредимыми. Враг смыкает кольцо. Есть надежда на станцию Лесовиды. По последним данным, таи фашистов еще нет. Вы, ребята, играли в войну В играх все было интересно, увлекательно, просто, потому что было понарошку. Теперь вам предстоит увидеть все своими глазами; увидеть войну такой, какой она есть — со смертью, с горем, с пожарищами, с голодом и лишениями. Крепитесь, мужайтесь! Самое главное для нас — дисциплина. Итак, в путь!..

— Нет Лидии! — крикнул Виктор Иванович с последней подводы, сложив руки рупором.

— Где же она? — спросил Тишков.

— Пошла за коробками с бинтами, — сказала Зина.

— Лена, обратился Никита Степанович к секретарю комсомольской организации, — вы мой первый помощник, и поэтому прошу вас быть возле и ехать со мной в одной телеге.

— Хорошо. Я только что пересчитала детей — все на месте. Дети понимают все… Они знают, что нам угрожает… Они готовы исполнять ваши приказания…

Отлично… Где Моня? В какую повозку вы поместили этого мальчика?

— С Володями Соколовым и Мишиным. Знаете. Большой и Маленький Володи, которые так дружны.

— Пусть прячут Моню — он особенно заметный. Дело в том, Лена, что в любую минуту могут появиться фашисты. И ради демонстрации своей силы они станут публично расстреливать евреев. Так уже бывало во многих странах. Я знаю…

— А другие дети? Я велю разойтись им по подводам, и пусть ребята их прячут, если что…

Первая подвода уже тронулась в путь, когда в доме раздался крик и все увидели, как с лестницы падает Лидия, рассыпая картонные коробки с бинтами.

К Лидии поспешил Павел Тишков.

— Ушиблись?

Тут же оказалась и Зина.

— Какая вы… бестолковая! — закричала она на Лидию, — Сколько времени теперь надо собирать эти бинты! Разве можно так…

— Я торопилась… Простите… — оправдывалась Лидия.

— Мы непростительно задерживаемся, — заметил Тишков, который тоже подбирал бинты.

Ребята с подвод подбежали помогать взрослым. Наконец, бинты были собраны. Все уселись на телеги. Обоз тронулся.

* * *

Дорога шла лесом. Шла еще знакомыми местами, по которым столько исхожено в походах, где, казалось, знаком каждый кустик, где было спето столько веселых песен!

Да, этот лес слышал смех детей, их веселые крики. А теперь дети молчат.

В тишине отчетливо слышны отдаленные раскаты артиллерийской стрельбы. Можно подумать, что надвигается обыкновенная летняя гроза. И успокоится. Ливень пройдет, омыв землю. И станет еще прекраснее природа. По все знали, что это раскаты войны, которая так молниеносно приблизилась, захватила их в свой водоворот…

Обоз шел днем и ночью. Через деревни, где еще не видели врага. И жизнь здесь, казалось, идет своим чередом, обычным, заведенным в мирное время порядком. Только женщины плакали, провожая их обоз, и совсем не видно было мужчин. Только снимали шапки старики и долго стояли на дороге в молчании, глядя им в след.

— Жарко! — сказал Володя, которого прозвали Большим, потому что вымахал не по возрасту длинным.

— Искупаться бы… — подтвердил Володя, который, наоборот, был низкорослым и получил прозвище Маленький.

— А ты, Моня, хочешь поплавать? — спросил Володя Большой.

— Еще бы!

— Смотрите, какое озерцо! — Володя Маленький даже губы облизал, будто приготовился напиться.

А озеро действительно чудесное, сказочное!.. И озеро, и небольшая полянка перед ним окаймлены высокими соснами, так, что оказывались в тени.

Солнце палило нещадно. Ребята с других телег тоже заметили озеро, и уже слышно было, как они просили воспитателей остановиться, чтобы искупаться.

— Хорошо, ребята! — сказала Зина. — Я сейчас сбегаю к командиру и узнаю, как он считает…

Она теперь звала Тишкова только так: командир.

Обгоняя подводы, торопясь к первой, она не могла не замедлить шаг возле той, на котором ехали Лидия и Павел Тишков.

Ведь Павел вооружен, у него автомат. А Лидия, как решила Зина, серьезно струсила.

Павел был высокого роста, кудрявый. Еще в школе он отличался своими спортивными успехами. А окончив школу, стал тут, в детдоме, преподавать физическое воспитание. Он организовал футбольную команду из воспитанников. Стал их тренером. Ребята его очень любили.

Лидия, хорошо игравшая в волейбол, быстро подружилась с Павлом. Кто-то даже сказал однажды, что они — отличная пара…

— Как самочувствие? — спросила Зина, шагая рядом с телегой.

Лидия лежала на матрацах, а голова ее покоилась у Павла на коленях.

— Растяжение, — проговорила Лилия, открывая глаза, — Растяжение… Я забинтовала ногу, это скоро пройдет. Что-то вы, милая, проявляете ко мне таксе участие?

— Только потому, что у нас не стало вдруг врача.