Тихий герой

Я надолго замолчал, глядя на колдографию, и Снейп, в конце концов, последовал моему примеру.

— Давайте помнить, что у меня была ещё и мама, профессор, — закончил я. — А также дедушка с бабушкой.

Женщина на анимированной колдографии мягко улыбнулась нам обоим. Некоторое время мы безмолвствовали, думая каждый о своём.

— Йоль? — глухо спросил зельевар.

— Я ничего не трогал, — успокоил я его. Мало ли какие секреты у него здесь хранятся. — И не любопытствовал. И даже не знал поначалу, кто эта женщина.

Хорошо проживать один и тот же год по два раза. Появляется много возможностей формально не соврать. Да и не обманываю я его, по большому счёту.

— Как вам удалось…

— Снотворное зелье. Остальное — не моя тайна. — И добавил, опасаясь, что Снейп может прийти к нехорошим выводам относительно моей способности вламываться в личные покои. — Участвовал не только я.

— Передайте ей мою искреннюю благодарность, — ответил зельевар без тени сарказма. И, пока я с каменным лицом пытался понять, в какие края нас опять вывела череда недосказанностей, продолжил: — Что вам нужно… для дела?

Несколько секунд я собирался с мыслями.

— Мне нужно, чтобы вы усыпили этого человека, доставили в спокойное место и позволили мне поработать с ним два-три часа.

— Доставил? А у него в… дома не получится?

— Если я правильно понял, о ком идёт речь, нам не позволит этого сделать… прислуга.

— Почему не позволит? Он может приказать…

— Что?! — напрягся я. — Профессор, вы… обсуждали с ним…

— Пока нет. Не хотел обнадёживать. Я *знаю*, он не желает ничего другого так же сильно, как… Но, если необходимо его явное согласие…

— Нет! — я вздохнул. — Видимо, я высказался недостаточно ясно. Раб *не позволит* снять с себя печать. И немедленно оповестит хозяина, как только ему станет известно о такой *реальной* возможности.

Снейп надолго задумался, заново переосмысливая всю затею, а заодно просеивая память на предмет предыдущих разговоров со своим «человеком».

— Я не могу пригласить его в Хогвартс, — сказал он, наконец. — Даже с учётом… его должности, такие визиты согласуются с… руководством школы.

— Обменяемся средствами связи, — предложил я. — Перенесёте его на нейтральную территорию и заберёте меня аппарацией. Ну или расскажете, как туда добраться самому.

— Вас непросто застать в замке.

— Согласуем сигналы. «Сидеть в получасовой готовности», «ждать в нужной точке в пустошах» и так далее.

— Хорошо. Что ещё нужно?

— Небольшое животное на убой. Кролика или поросёнка. Печать переносится на животное, которое потом уничтожается подальше от освобождённого.

— Кхм… — в Снейпе начал пробуждаться хорошо знакомый любопытный кошак, но зельевар вынужденно загнал его в стойло.

В настоящий момент мы оба работали во благо его «человека». И работа Снейпа, в числе прочего, заключалась в том, чтобы терпеть наличие у других права на собственные тайны.

— Ещё что-нибудь?

— В присутствии печати не упоминаем некоторых известных имён.

— Это понятно. Я имел в виду — лично для вас?

— Ничего.

Видя, что зельевар смотрит на меня… несогласным взглядом — в конце концов, не всё измеряется деньгами, есть же и полезные связи в полезных кругах — я добавил:

— Вы ведь тоже варите для Мунго, не рассчитывая на награду, профессор.

Я не был в этом уверен до конца, но, похоже, угадал. Вполне возможно, у Снейпа имеется обязанность «калымить» для Мунго по дешёвке, но варит для лечебницы он не поэтому.

Мы посидели ещё немного, утрясая и обговаривая детали плана. Уже встав и собираясь уходить, я был остановлен вопросом в спину:

— Вы так и не поинтересовались, как будет решаться проблема зубовного скрежета, Поттер.

Как это ни странно, претензия обоснована. В любом серьёзном деле вопросы сохранения тайны не должны пускаться на самотёк, безотносительно чьих-то личных отношений и антипатий.

— За вас поручились серьёзные покровители, профессор, — обернувшись, ответил я. — Подведёте их — потеряете часть себя.

* * *

Тяжёлая, ненатуральная, «химическая» вонь — первое чувство, которое посещает вас в этом месте. Усугублённый вездесущим британским туманом, желтоватый дымный чад раздражает ноздри, першит в горле и с трудом пробивается в лёгкие. Секунду спустя к нему добавляется гнилостный душок протекающей неподалёку грязной речки.

Тусклые жёлтые фонари с трудом освещают лишь небольшие участки мостовой вокруг себя. Совиное зрение видит больше: грязные закопчённые стены, пыльные или заколоченные окна, пожухлый кустарник и редкие угнетённые деревца вдоль улицы. А ещё — исходящую тем самым бурым дымом огромную фабричную трубу в километре от жилых кварталов. И с пяток труб подальше, высящихся среди рощицы ректификационных колонн и так же неизменно коптящих небо.

К несчастью, ветер сейчас дует как раз со стороны завода.

Вообще-то, это у меня с непривычки, после мгновенного переноса из чистейшей горной Шотландии. Люди здесь вполне успешно живут десятилетиями, без противогазов. И даже детей растят. Вот и детская площадка рядом — такая же унылая и обветшалая, как и прочий ландшафт вокруг. И, кстати…