Тихий солдат

Ну, в общем, стоят во дворе грузовики, кузовов у них нет, а вместо кузовов какие-то специальные установки, большие такие, плоские…и брезентом закрыты наглухо. Я когда в клуб шел, заглянул туда, в двор-то! Интересно все же…, где это я оказался! Вижу, вокруг красноармейцы возятся, что-то там с проводами делают… А еще охрана. Ну, НКВД, точно! Фуражки синие, с ППШ все…, у нас винтовок нет, даже старых трехлинеек…, ребята с берданками даже были…, персонально отнимали у населения…, у сторожей, значит…, а у наших командиров, в лучшем случае, наганы в кобурах, у кого-то даже и без патронов, а тут ППШ! В полном боевом, как говорится, виде. Они на меня глянули и трое сразу ППШ свои вскинули. Я, конечно, задницу в горсть и бегом в клуб. А там еще человек двенадцать или даже больше сидят, ждут чего-то. Все бойцы…, больше частью сержантский состав, хотя двое или трое рядовых. Но ни одного первогодки. Все, как говорится, солидные мужики. Сидим, значит, молчим. Потеем. Тут входит этот долбанутый и орет: «Строиться, золотая рота!» Ну, мы, конечно, сразу разобрались по ранжиру, как говорится, стоим, зенками хлопаем. Потом сюда же, в клуб, заходят пятеро сержантов в синих фуражках, и с ППШ со своими, и с наганами на ремнях, в брезентовых кобурах, здоровенных. А с ними молодой лейтенантик, но наш, армейский.

– Слушай боевую задачу, – орет лысый этот, Иван Матвеевич который, – Разобрались по одному и сели каждый в свою кабину…машины во дворе. Кто не видел, тот сейчас и посмотрит, лично. Долго не смотреть, потому как времени у нас больше нет ни минуты. Не музей! Выходим колонной, с боевым охранением, две «эмки», сзади-спереди, и грузовой автомобиль с бойцами НКВД, в середине колонны. В кабинах – шофер и один боец…, то есть кто-то из вас. Оружие оставить здесь. Чтобы кто-нибудь со страху не вздумал палить и тем самым всех нас выдать врагу. Потому как этот рейд у нас секретный. Узнаю, что кто-то взял с собой оружие, придушу, сволочи! Вооружена только охрана НКВД и я. Первым, если понадобится, огонь открываю лично. Меня поддерживает охрана.

Потом глядит на нас как-то уже по-другому, как будто устал от своего же лая. Вздыхает эдак тяжко и заканчивает уже в полголоса: «Как только услышите выстрел, хлопцы, сразу нажимайте на кнопку. И ждите!»

Мы переглядываемся, что, мол, за кнопка такая, откуда. А он говорит дальше, уже спокойно: «В каждой кабине провод и выключатель с кнопкой. Взяли в руки выключатель, палец рядом с кнопкой! Не на ней! А рядом! А то тряханет на кочке, нажмете и сразу все к господу богу!»

Я сразу сообразил, что это взрыватель. И думаю, точно тронутый этот капитан Рыклин. Говорит, услышите мой выстрел, нажимайте на кнопку и ждите. Чего ж тут ждать-то! Ясно, что уж нечего! А потом он же – «палец рядом», а то, дескать, тряханет на кочке и к богу все! Где ж тут, понимаешь, это…логика? Ясное дело, тронутый. Но делать нечего! Есть, отвечаем. А он на лейтенантика кивает. Это, говорит, представитель. Он тут за техническую сторону отвечает. За саперов, мол. Вот тебе и «техническая сторона»!

Ну, в общем, сели мы каждый в свою кабину, шофер, провод, включатель, кнопка, вместо кузова чего-то зачехленное…это мы потом узнали, что реактивная артиллерия, секретная… Их позже уже просто «катюшами» стали называть. Катится, мол, сама и катится… Одно слово – «катюша». А тогда ведь ни слухом, ни духом. За Родину, в общем, за Сталина…и все такое.

Я попадаю в первый же в колонне грузовик. Передо мною только «эмка» с тем молодым лейтенантом…он сам и за рулем, и еще с одним автоматчиком из НКВД. Так у этого автоматчика капитан и ППШ отнял и даже наган. В ноги к нам кинул. Нахрена нам такой автоматчик, я тя спрашиваю! Для мебели, что ли? В общем, прыгает этот лысый в ту же кабину, что и я. Сует мне в руки провод с кнопкой и показывает, как палец держать и куда в случае чего давить. Ну, думаю, кранты! Конец, значит. У нас один бывший черноморский матрос так говорил, в «Таганке» – кранты. Ему самому потом мазурики «кранты» сделали…, зарезали во сне. Ну, это ладно… Это другая история.

Шофером, значит, у нас оказался один почти что старик, казах по национальности. Но тоже…военнослужащий…, понял! Никогда не знал, что казахи могут машиной управлять. Лошадьми, понятное дело, а тут техника! Да какая! Но я молчу, конечно. Сели, в общем, все, ворота распахиваются и выезжаем на окраину Могилева. Как короли – никого, ничего, мы одни. Вроде, прогулка какая! Впереди лейтенант с этим…со стрелком без оружия, потом мы, значит, а дальше все, как положено. Ну, ты понял!

Вечереет уже, но, сам знаешь, июнь, светло по ночам-то. А тут еще и вечер! До ночи, стало быть, далеко. Едем, трясемся, я в руках выключатель держу, и палец, как велено, чуть в стороне. Думаю, а если в других машинах какие-нибудь вислоухие едут? Неправильно палец положат и как рванет всё! А капитан как будто слышит меня, говорит: – Потому мы вас всех старослужащих собрали. Большинство сержанты…Чтобы, значит, никаких случайных людей. Я немного даже успокоился. Сержанты, сам понимаешь…